Высокий человек в круглых очках вот уже несколько суток не может заснуть. Главного предателя – генерала Красной Армии Андрея Власова допрашивают несколько следователей НКВД, сменяя друг друга днем и ночью в течение десяти дней. Они пытаются понять, как смогли упустить предателя в своих стройных рядах, преданных делу Ленина и Сталина.
Детей у него не было, душевной привязанности к женщинам он никогда не питал, родители его умерли. Все, что у него было – это его жизнь. А он любил жить. Его отец – церковный староста гордился своим сыном.
Родительские предательские корни
Андрей Власов никогда не мечтал быть военным, но, как грамотный человек, закончивший духовное училище, был призван в ряды советских командиров. Он часто приезжал к отцу и видел, как разрушает новая власть его родовое крепкое гнездо.
Он привык предавать
Разбирая архивные документы, следы боевых действий Власова на фронтах Гражданской войны невозможно найти. Он был типичной штабной «крысой», которая волею судьбы оказалась на вершине командного пьедестала страны. О том, как он продвигался по служебной лестнице, говорит один факт. Приехав с инспекцией в 99-ю стрелковую дивизию и узнав, что командир занимается тщательным изучением методики действий немецких войск, незамедлительно написал на него донос. Командир 99-й стрелковой дивизии, которая была одной из лучших в Красной Армии, был арестован и расстрелян. Власова назначили на его место. Такое поведение стало для него нормой. Никакие угрызения совести этого человека не мучили.
Первое окружение
В первые дни Великой Отечественной войны армия Власова попадает в окружение под Киевом. Генерал выходит из окружения не в рядах своих частей, а вместе с боевой подругой.
Но этот проступок Сталин ему простил. Власов получил новое назначение – возглавить главный удар под Москвой. Но в войска ехать он не спешит, ссылаясь на пневмонию и ослабленное здоровье. По одной из версий, вся подготовка операции под Москвой легла на плечи опытнейшего штабиста Леонида Сандалова.
«Звездная болезнь» - вторая причина предательства
Сталин назначает Власова главным победителем битвы под Москвой.
У генерала начинается «звездная болезнь». По отзывам сослуживцев, он становится грубым, высокомерным, нещадно кроет матом своих подчиненных. Постоянно козыряет своей близостью к вождю. Не подчиняется распоряжениям Георгия Жукова, который является его непосредственным начальником. Стенограмма беседы двух генералов показывает принципиально разное отношение к ведению боевых действий. В ходе наступления под Москвой части Власова атаковали немцев по дороге, где оборона противника была чрезвычайно сильной. Жуков в телефонной беседе приказывает Власову контратаковать, по бездорожью, как это делал Суворов. Власов отказывается, ссылаясь на высокий снег – примерно 60 сантиметров. Этот аргумент приводит Жукова в бешенство. Он приказывает атаковать по-новому. Власов снова не соглашается. Эти споры длятся не один час. И в конце Власов все же сдается и отдает нужный Жукову приказ.
Как Власов сдался в плен
Вторая ударная армия под командованием генерала Власова попала в окружении в районе Волховских болот и постепенно теряла своих солдат под напором превосходящих сил противника. По узкому коридору, простреливаемому со всех сторон разрозненные части советских солдат пытались прорваться к своим.
Но по этому коридору смерти генерал Власов не пошел. Неизведанными путями 11 июля 1942 года Власов преднамеренно сдался в плен немцам в деревне Туховежи Ленинградской области, где жили староверы.
Какое-то время он жил в риге, еду приносил местный полицай. Он рассказал новым хозяевам о странном постояльце. К риге подъехала легковая машина. К ним навстречу вышел Власов. Он что-то сказал им. Немцы отдали ему честь и уехали.
Немцы не смогли точно определить должность человека, одетого в поношенный пиджак. Но то, что он был одет в галифе с генеральскими полосами, говорило, что птица эта очень важная.
С первых минут он начинает лгать немецким следователям: представился неким Зуевым.
Когда немецкие следователи стали его допрашивать, почти сразу признался, кто он такой. Власов заявил, что в 1937 году он стал одним из участников антисталинского движения. Однако в это время Власов входил в состав военного трибунала двух округов. Он всегда подписывался под расстрельными списками осужденных по разным статьям советских солдат и офицеров.
Женщин предавал несчетное количество раз
Генерал всегда окружал себя женщинами. Официально у него была одна жена. Анна Воронина из родной деревни слабохарактерным мужем руководила нещадно. Детей у них не было из-за неудачно сделанного аборта. Молодая военврач Агнесса Подмазенко – его вторая гражданская жена выходила вместе с ним из окружения под Киевом. Третья – медсестра Мария Воронина была схвачена немцами, когда скрывалась вместе с ним в деревне Туховежи.
Все три женщины оказались в тюрьме, перенесли тяжесть пыток и унижений. Но генерала Власова это уже не волновало. Агенхельд Биденберг, вдова влиятельного эсесовца стала последней женой генерала. Она была сестрой адъютанта Гиммлера и всячески помогала новому мужу. На их свадьбе 13 апреля 1945 года присутствовал Адольф Гитлер.
Генерал-лейтенант Андрей Власов. С одной стороны противоречивая, а с другой - отрицательная фигура в военной истории России. Вне всякого сомнения Власов и Бандера - предатели своего народа, этакие троцкисты в униформе. Прирожденный предатель, человек не умевший отличать зерно от плевры, Власов готов был идти на все, чтобы предавать не только чужих, но в первую очередь своих. Если бы Власов избежал приговора сталинского суда 1946-го, он бы осел в США и сегодня его бы почитали. Тем более, уже ни для кого не должно, что в США таких людей как он причислили бы к героям, а в самой стране на протяжении 240-летней недочеловеческой/нелюдской истории царил культ предательства. Другими словами, если вы предатель - считайте, что вы недочеловек/нелюдь, а как поступают с предателями, то об этом вы можете прочесть в учебниках по истории или по крайней мере пораскинуть собственной логикой - над ними просто вершат самосуд. И явление Навального (с олигархами и прочей недочеловеческой шушарой) - это явление очередного "Власова", коими сперва были Ельцин с Горбачевым (Жаль, что один из них умер сам, а другой все еще жив). "Власовцы" XXI столетия - это все равно что бандеровцы: дети и внуки тех самых недобитков. Коли крысами рождались, то как крысы и подохнут. И защищать их от нападения на них, называя оппозицией - это равносильно пособничеству терроризму, а следовательно американским интересам. "Врагов не считают - их бьют", - об этом говорили еще Суворов с Ушаковым. Сегодня таких "людей" нужно систематически ликвидировать, как это сделал Сталин 75 лет назад. Кто потом тогда пищал, что ликвидация Троцкого - преступление сталинизма? Да никто и пикнуть не посмел! И что было потом спустя 5 лет? СССР вышел супердержавой. Да, за это было заплачено гигантской ценой - в общей сложности 50 млн. жизней (30 млн (20 млн. мирного населения + 10 - военные потери). - потери в ВОВ и Второй мировой войне, 10-12 млн. - гражданская война, 8 млн. - ГУЛАГ). При всем крайне противоречивом отношении к Сталину, надо отдать ему должное. Да и ветеранам, которые воевали в РККА, огромное человеческое спасибо. В нужный момент они взяли оружие и защитили страну от вторжения орд крестоносцев XX в. А Власову история вынесла свой вердикт уже после окончания войны и пересмотру он не подлежит.
Генерал А.А. Власов
Генерал-лейтенант Андрей Андреевич Власов (1901 – 1946) - личность столь же легендарная, столь же «мифологическая, как и маршал Г. К. Жуков. В годы войны его имя стало в Красной Армии синонимом предательства. После войны эмиграция второй волны превозносила Власова до небес как идейного борца со сталинским режимом. В таком качестве генерала вновь начали представлять в 90-х гг. в новой России. Этот человек - одна из самых спорных фигур Второй мировой войны.
Биография Власова
Власов родился 1 сентября 1901 (по другим данным - 1900) году в селе Ломакино Нижегородской губернии в семье крестьянина-середняка. Окончил духовное училище и два класса духовной семинарии в Нижнем Новгороде. В 1918 году поступил в Московский сельскохозяйственный институт. В 1920 году пошёл в Красную Армию. После обучения на пехотных курсах Андрей Андреевич командовал взводом, ротой, участвовал в боях против армии Врангеля. По окончании Гражданской войны карьера Власова продвигалась медленно. Он был командиром батальона, затем командиром полка, начальником отдела штa6a округа, командиром дивизии. В 1929 г. Власов окончил курсы «Выстрел», а годом позже вступил в партию. В 1935 г. Андрей Андреевич прослушал первый курс Военной академии имени М. В. Фрунзе. В 1938 г. его назначили командиром 99-й стрелковой дивизии Эта дивизия была признана одной из лучших в Красной Армии. После оккупации Польши между советской и германской армиями установились тесные военные контакты. В декабре 1940 года прошло совещание высшего комсостава. Выступал на нём и Власов. Он, в частности, выделил дисциплинарную роль строевой подготовки: «Мы живём на границе, каждый день видим немцев. Куда бы ни шёл немецкий взвод, они идут исключительно четко, одеты все однообразно. Я указывал своим бойцам: "Вот - капиталистическая армия, а мы должны добиться результатов в десять раз больше.” И бойцы обращали внимание. Ведь за 100 метров мы хорошо видим друг друга и, наблюдая немецкие взводы, наши взводы стали крепко подтягиваться...» Власов отмечал, что были случаи, когда немецкий офицер нас чётко приветствовал, а наши - нет. Тогда «мы говорили, что дружественную сторону нужно приветствовать», и теперь красноармейцы стали это делать. Андрей Андреевич ещё не предполагал что через два года кажется пленным «дружественной» армии. В январе 1941 года Власова назначили командиром 4-го механизированного корпуса. В начале войны этот корпус, расположенный в районе Львова, удачнее других дрался с немцами и смог вырваться из окружения. Власова повысили по службе. Он возглавил 37-ю армию, упорно оборонявшую Киев. Командарм был среди немногих, кому посчастливилось выйти из киевского «котла».
В ноябре 1941 г Власов сформировал 20-ю армию, участвовавшую в битве под Москвой. За успешное руководство прорывом немецкого рубежа на реке Ламе и взятие Солнечногорска его в январе 1942 г. наградили орденом Красного Знамени и произвели в генерал-лейтенанты. Тогда же в боевой характеристике Георгий Жуков писал: «Лично генерал-лейтенант Власов в оперативном отношении подготовлен хорошо, организационные навыки имеет. С управлением войсками справляется вполне». В марте 1942 года Власов как заместитель командующего Волховским фронтом был направлен командующим фронтом генералом армии Кириллом Афанасьевичем Мерецковым во 2-ю Ударную армию, где сложилось тяжёлое положение. 20 апреля его назначили по совместительству командующим этой армией. 2-я Ударная ещё до прибытия Власова оказалась связана со своими лишь узким коридором. Немцы всё более сужали «горловину», насквозь простреливаемую артиллерией, а у нового командующего не хватало сил и средств выправить положение. В 20-х числах июня в войсках кончились боеприпасы и продовольствие, нарушилось управление дивизиями. Разрозненными группами бойцы 2-й Ударной пытались пробиться к своим. С несколькими сотрудниками штаба и личным поваром Марией Вороновой Власов около трёх недель блуждал по лесам и болотам. 11 июля они остановились на ночлег в деревне Туховежи. Местный староста запер их в сарае и сообщил немцам. Когда те ворвались в сарай, Власов на ломаном немецком закричал: «Не стрелять, я генерал Власов.
Андрей Андреевич понял, что его служба в Красной Армии закончилacь. С точки зрения сталинского руководства пленные были не солдатами, а предателями. Те из пленных генералов, кто пережил войну, в большинстве своем были либо pacтpeляны, либо оказались в лагерях. Летом 1942 г. Власов верил в победу Германии и решил связать свою судьбу с Гитлером. Власова отправили в Винницкий лагерь, где содержались советские генералы. Там с ним встретился офицер-переводчик Вильфрид Штрик-Штрикфельдт, выходец из Прибалтики, свободно говоривший по-русски. Власов заявил ему о своей готовности бороться против Сталина и согласился написать антисоветскую листовку. Позднее рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер следующим образом охарактеризовал Власова: «Во всём этом деле пропаганды Власова я испытывал большой страх. У русских есть свои идеалы. А тут подоспели идеи г-на Власова: Россия никогда не была побеждена Германией; Россия может быть побеждена только самими русскими. И вот эта русская свинья г-н Власов предлагает для сего свои услуги. Кое-какие старики у нас хотели дать этому человеку миллионную армию. Этому ненадёжному типу они хотели дать в руки оружие и оснащение, чтобы он двинулся с этим оружием против России, а может, однажды, что очень вероятно, чего доброго, и против нас самих!».
Письмо генерала Власова "Почему я стал на путь борьбы с большевизмом"
3 августа 1942 года Власов обратился с письмом к Гитлеру, прося разрешить сформировать «Русскую освободительную армию» (РОА) из пленных и эмигрантов, поскольку ничто не подействует на красноармейцев так сильно, как выступление рycских соединений на стороне немецких войск..». Однако немцы о русской государственности не помышляли, а Власова и РОА рассматривали только как инструмент пропаганды и разведки. 27 декабря 1942 года созданный под председательством Власова Русский комитет, куда вошло ещё несколько бывших генералов и офицеров Красной Армии, обратился с воззванием к населению СССР. Хотя комитет размещался в пригороде Берлина, в пропагандистских целях местом составления воззвания был указан Смоленск. Русский комитет объявил о создании РОА и призвал к уничтожению большевизма, союзу с Германией и построению «новой России - без большевиков и капиталистов».
Полный текст письма
"Призывая всех русских людей подниматься на борьбу против Сталина и его клики, за построение Новой России без большевиков и капиталистов, я считаю своим долгом объяснить свои действия.
Меня ничем не обидела советская власть.
Я - сын крестьянина, родился в Нижегородской губернии, учился на гроши, добился высшего образования. Я принял народную революцию, вступил в ряды Красной армии для борьбы за землю для крестьян, за лучшую жизнь для рабочего, за светлое будущее Русского народа. С тех пор моя жизнь была неразрывно связана с жизнью Красной армии. 24 года непрерывно я прослужил в ее рядах. Я прошел путь от рядового бойца до командующего армией и заместителя командующего фронтом. Я командовал ротой, батальоном, полком, дивизией, корпусом. Я был награжден орденами Ленина, Красного Знамени и медалью XX лет РККА. С 1930 года я был членом ВКП(б).
И вот теперь я выступаю на борьбу против большевизма и зову за собой весь народ, сыном которого я являюсь.
Почему? Этот вопрос возникает у каждого, кто прочитает мое обращение, и на него я должен дать честный ответ. В годы гражданской войны я сражался в рядах Красной армии потому, что я верил, что революция даст Русскому народу землю, свободу и счастье.
Будучи командиром Красной армии, я жил среди бойцов и командиров - русских рабочих, крестьян, интеллигенции, одетых в серые шинели. Я знал их мысли, их думы, их заботы и тяготы. Я не порывал связи с семьей, с моей деревней и знал, чем и как живет крестьянин.
И вот я увидел, что ничего из того, за что боролся русский народ в годы гражданской войны, он в результате победы большевиков не получил.
Я видел, как тяжело жилось русскому рабочему, как крестьянин был загнан насильно в колхозы, как миллионы русских людей исчезали, арестованные без суда и следствия. Я видел, что растаптывалось все русское, что на руководящие посты в стране, как и на командные посты в Красной армии, выдвигались подхалимы, люди, которым не были дороги интересы Русского народа.
Система комиссаров разлагала Красную армию. Безответственность, слежка, шпионаж делали командира игрушкой в руках партийных чиновников в гражданском костюме или военной форме.
С 1938 по 1939 г. я находился в Китае в качестве военного советника Чан Кай-Ши. Когда я вернулся в СССР, оказалось, что за это время высший командный состав Красной армии был без всякого повода уничтожен по приказу Сталина. Многие и многие тысячи лучших командиров, включая маршалов, были арестованы и расстреляны, либо заключены в концентрационные лагеря и навеки исчезли. Террор распространился не только на армию, но и на весь народ. Не было семьи, которая так или иначе избежала этой участи. Армия была ослаблена, запуганный народ с ужасом смотрел в будущее, ожидая подготовляемой Сталиным войны.
Предвидя огромные жертвы, которые в этой войне неизбежно придется нести русскому народу, я стремился сделать все от меня зависящее для усиления Красной армии. 99-я дивизия, которой я командовал, была признана лучшей в Красной армии. Работой и постоянной заботой о порученной мне воинской части я старался заглушить чувство возмущения поступками Сталина и его клики.
И вот разразилась война. Она застала меня на посту командира 4 мех. корпуса.
Как солдат и как сын своей родины, я считал себя обязанным честно выполнить свой долг.
Мой корпус в Перемышле и Львове принял на себя удар, выдержал его и был готов перейти в наступление, но мои предложения были отвергнуты. Нерешительное, развращенное комиссарским контролем и растерянное управление фронтом привело Красную армию к ряду тяжелых поражений.
Я отводил войска к Киеву. Там я принял командование 37-й армией и трудный пост начальника гарнизона города Киева.
Я видел, что война проигрывается по двум причинам: из-за нежелания русского народа защищать большевистскую власть и созданную систему насилия и из-за безответственного руководства армией, вмешательства в ее действия больших и малых комиссаров.
В трудных условиях моя армия справилась с обороной Киева и два месяца успешно защищала столицу Украины. Однако неизлечимые болезни Красной армии сделали свое дело. Фронт был прорван на участке соседних армий. Киев был окружен. По приказу верховного командования я был должен оставить укрепленный район.
После выхода из окружения я был назначен заместителем командующего Юго-Западным направлением и затем командующим 20-й армией. Формировать 20-ю армию приходилось в труднейших условиях, когда решалась судьба Москвы. Я делал все от меня зависящее для обороны столицы страны. 20-я армия остановила наступление на Москву и затем сама перешла в наступление. Она прорвала фронт Германской армии, взяла Солнечногорск, Волоколамск, Шаховскую, Середу и др., обеспечила переход в наступление по всему Московскому участку фронта, подошла к Гжатску.
Во время решающих боев за Москву я видел, что тыл помогал фронту, но, как и боец на фронте, каждый рабочий, каждый житель в тылу делал это лишь потому, что считал, что он защищает родину. Ради Родины он терпел неисчислимые страдания, жертвовал всем. И не раз я отгонял от себя постоянно встававший вопрос:
Да, полно. Родину ли я защищаю, за Родину ли я посылаю на смерть людей? Не за большевизм ли, маскирующийся святым именем Родины, проливает кровь русский народ?
Я был назначен заместителем командующего Волховским фронтом и командующим 2-ой ударной армией. Пожалуй, нигде так не сказалось пренебрежение Сталина к жизни русских людей, как на практике 2-ой ударной армии. Управление этой армией было централизовано и сосредоточено в руках Главного Штаба. О ее действительном положении никто не знал и им не интересовался. Один приказ командования противоречил другому. Армия была обречена на верную гибель.
Бойцы и командиры неделями получали 100 и даже 50 граммов сухарей в день. Они опухали от голода, и многие уже не могли двигаться по болотам, куда завело армию непосредственное руководство Главного Командования. Но все продолжали самоотверженно биться.
Русские люди умирали героями. Но за что? За что они жертвовали жизнью? За что они должны были умирать?
Я до последней минуты оставался с бойцами и командирами армии. Нас оставалась горстка и мы до конца выполнили свой долг солдат. Я пробился сквозь окружение в лес и около месяца скрывался в лесу и болотах. Но теперь во всем объеме встал вопрос: следует ли дальше проливать кровь Русского народа? В интересах ли Русского народа продолжать войну? За что воюет Русский народ? Я ясно сознавал, что Русский народ втянут большевизмом в войну за чуждые ему интересы англо-американских капиталистов.
Англия всегда была врагом Русского народа. Она всегда стремилась ослабить нашу Родину, нанести ей вред. Но Сталин в служении англо-американским интересам видел возможность реализовать свои планы мирового господства, и ради осуществления этих планов он связал судьбу Русского народа с судьбой Англии, он вверг Русский народ в войну, навлек на его голову неисчислимые бедствия, и эти бедствия войны являются венцом всех тех несчастий, которые народы нашей страны терпели под властью большевиков 25 лет.
Не есть ли первая и святая обязанность каждого честного русского человека стать на борьбу против Сталина и его клики?
Я там, в болотах, окончательно пришел к выводу, что мой долг заключается в том, чтобы призвать Русский народ к борьбе за свержение власти большевиков, к борьбе за мир для Русского народа, за прекращение кровопролитной, ненужной Русскому народу войны, за чужие интересы, к борьбе за создание новой России, в которой мог бы быть счастливым каждый Русский человек.
Я пришел к твердому убеждению, что задачи, стоящие перед Русским народом, могут быть разрешены в союзе и сотрудничестве, с германским народом. Интересы русского народа, всегда сочетались с интересами германского народа, с интересами всех народов Европы.
Высшие достижения Русского народа неразрывно связаны с теми периодами его истории, когда он связывал свою судьбу с судьбой Европы, когда он строил свою культуру, свое хозяйство, свой быт в тесном единении с народами Европы. Большевизм отгородил Русский народ непроницаемой стеной от Европы. Он стремился изолировать нашу Родину от передовых европейских стран. Во имя утопических и чуждых Pусскому народу идей он готовился к войне, противопоставляя себя народам Европы.
В союзе с Германским народом Русский народ должeн уничтoжить эту стену ненависти и недоверия. В союзе и сотрудничестве с Германией он должен построить новую счастливую Родину в рамках семьи равноправных и свободных народов Европы.
С этими мыслями, с этим решением в последнем бою вместе с горстью верных мне друзей я был взят в плен.
Свыше полугода я пробыл в плену. В условиях лагеря военнопленных, за его решеткой я не только не изменил своего решения, но укрепился в своих убеждениях.
На честных началах, на началах искреннего убеждения, с полным сознанием ответственности перед Родиной, народом и историей за совершаемые действия, я призываю народ на борьбу, ставя перед собой задачу построения Новой России.
Как я себе представляю Новую Россию? Об этом я скажу в свое время.
История не поворачивает вспять. Не к возврату к прошлому зову я народ. Нет! Я зову его к светлому будущему, к борьбе за завершение Национальной Революции, к борьбе за создание Новой России - Родины нашего великого народа. Я зову его на путь братства и единения с народами Европы и в первую очередь на путь сотрудничества и вечной дружбы с Великим Германским народом.
Мой призыв встретил глубокое сочувствие не только в широчайших слоях военнопленных, но и в широких массах Русского народа в областях, где еще господствует большевизм. Этот сочувственный отклик русских людей, выразивших готовность грудью встать под знамена Русской Освободительной Армии, дает мне право сказать, что я нахожусь на правильном пути, что дело, за которое я борюсь, - правое дело, дело Русского народа. В этой борьбе за наше будущее я открыто и честно становлюсь на путь союза с Германией.
Этот союз, одинаково выгодный для обоих великих народов, приведет нас к победе над темными силами большевизма, избавит нас от кабалы англо-американского капитала.
В последние месяцы Сталин, видя, что Русский народ не желает бороться за чуждые ему интернациональные задачи большевизма, внешне изменил политику в отношении русских. Он уничтожил институт комиссаров, он попытался заключить союз с продажными руководителями преследовавшейся прежде церкви, он пытается восстановить традиции старой армии. Чтобы заставить Русский народ проливать кровь за чужие интересы, Сталин вспоминает великие имена Александра Невского, Кутузова, Суворова, Минина и Пожарского. Он хочет уверить, что борется за Родину, за отечество, за Россию.
Этот жалкий и гнусный обман нужен ему лишь для того, чтобы удержаться у власти. Только слепцы могут поверить, будто Сталин отказался от принципов большевизма.
Жалкая надежда! Большевизм ничего не забыл, ни на шаг не отступил и не отступит от своей программы. Сегодня он говорит о Руси и русском только для того, чтобы с помощью русских людей добиться победы, а завтра с еще большей силой закабалить Русский народ и заставить его и дальше служить чуждым ему интересам.
Ни Сталин, ни большевики не борются за Россию.
Только в рядах антибольшевистского движения создается действительно наша Родина. Дело русских, их долг - борьба против Сталина, за мир, за Новую Россию. Россия - наша! Прошлое русского народа - наше! Будущее русского народа - наше!
Многомиллионный Русский народ всегда на протяжении своей истории находил в себе силы для борьбы за свое будущее, за свою национальную независимость. Так и сейчас не погибнет Русский народ, так и сейчас он найдет в себе силы, чтобы в годину тяжелых бедствий объединиться и свергнуть ненавистное иго, объединиться и построить новое государство, в котором он найдет свое счастье."
Памятник А.А. Власову в Нью-Йорке
В начале 1943 года на форму солдат русских охранных батальонов вермахта были нашиты синие адреевскиe кресты и буквы РОА, что должно было обозначать их принадлежность к власовской армии. Однако фактически Власов ими не руководил.
Власов в плену у полковника Линдемана
Весной 1943 года он с разрешения немецкого командования предпринял несколько поездок по оккупированным советским территориям. Его речи перед населением были не совсем такими, каких ожидало берлинское руководство. В Смоленске, например, он сказал: «Я не марионетка Гитлера». В Луге спросил собравшихся: «Хотите вы стать рабами немцев?». «Нет!» - отвечала толпа. «Я тоже так думаю. Но пока германский народ поможет нам, как русский народ помог ему в борьбе с Наполеоном.
Деятельность штаба РОА сводилась сначала к выпуску газет «Заря» и «Доброволец» и организации пропагандистских курсов. Многие немецкие генералы ещё с 1941 года поддерживали идею формирования прогерманской русской армии, считая её необходимой для победы над СССР, но Гитлер был категорически против этого. В июне 1943 года он запретил всякие боевые формирования РОА, а сам Власов на некоторое время был даже взят под домашний арест.
В 1945 году в немецких вооруженных силах служило около 427 тыс. русских и украинцев. Впоследствии именно их и стали называть «влaсовцами», хотя к самому Bласовy они не имели никакого отношения. Немецкое руководство не хотело передавать эти формирования под командование Власова, боясь усиления его армии. Поэтому фактически РОА до конца 1944 года не существовала.
Однако положение вермахта на фронтах ухудшалось, и уже сам Гиммлер вынужден был 16 сентября 1944 г. принять «свинью» Власова. Этому предшествовала женитьба Андрея Андреевича на Адель Биленберг, вдове высокопоставленного офицера СС. Первая жена Власова, оставшаяся в СССР, была арестована и отправлена в лагерь, как только стало известно об измене мужа.
Г. Гиммлер разрешил сформировать боеспособные соединения POA и предложил Власову объединить все антисоветские национальные организации и воинские части под эгидой «Комитета освобождения народов России» (КОНР) - прообраза постсоветского правительства. 14 ноября 1944 года в Праге был оглашён манифест КОНРа, председателем которого избрали Власова.
До конца войны были сформированы две дивизии и бригада РОА, а также несколько частей, включая авиацию. Третья дивизия находилась в стадии формирования. Численность РОА составила около 50 тысяч человек Комплектовались власовские части главным образом из уже существующих русских добровольческих батальонов и частей СС, а также освобождаемых из лагерей пленных и бывших восточный рабочих.
К Власову стали проявлять запоздалый интерес не только Гиммлер, но и другие руководители Третьего рейха.
28 февраля 1945 года, с генералом встретился Йозеф Геббельс, оставивший следующий отзыв: «Генерал Власов в высшей степени интеллигентный и энергичный русский военачальник. Он считает, что Россия может быть спасена только в том случае, если будет освобождена от большевистской идеологии и усвоит идеологию вроде той, которую имеет немецкий народ в виде национал-социализма. Он характеризует Сталина как человека чрезвычайно хитрого, настоящего иезуита. Ни одному слову которого нельзя верить.У большевизма в русском народе до начала войны было сравнительно мало сознательных и фанатичных приверженцев. Однако Сталину удалось при нашем продвижении по советской территории сделать войну против нас священным патриотическим делом, что имело решающее значение.
В нашей восточной политике мы могли бы достичь очень многого, если бы ещё в 1941 и 1942 годах действовали в соответствии с принципами, за которые ратует здесь Власов. Но требуются очень большие усилия, чтобы исправить наши упущения. И все же наверстать упущенное было уже невозможно.
Единственный раз части 1-й дивизии РОА генерала Сергея Буняченко участвовали в бою против Красной Армии. Тогда, 13 апреля 1945 года, по приказу немецкого командования, они атаковали советский плацдарм Эрленгоф на западном берегу Одера. Атака не удалась, и Буняченко отвёл дивизию с фронта. Немцы, которым оставалось меньше месяца до капитуляции, преследовать их не стали. Власов приказал своим войскам отступать в Чехию где вместе с РОА рассчитывал сдаться американцам . В конце апреля - начале мая было достигнуто соглашение РОА с кругами, близкими к эмигрантскому чехословацкому правительству, готовившими в Праге восстание против немцев. В обмен на военную помощь Власов и его армия надеялись получить политическое убежище в Чехословакии, не зная, что по соглашению между советским и американским командованием Прагу должна была освобождать Красная Армия. 6 и 7 мая дивизия Буняченко атаковала немецкий гарнизон Праги, заняла аэропорт и оказала большую помощь восставшим. Эсэсовские части, пытавшиеся подавить восстание, были поражены увидев, что на противнике тоже форма СС.
Однако 7 мая 1945 года в Праге появились офицеры связи Красной Армии. Один из них по телефону предложил Буняченко от имени Сталина со своей дивизией «вернуться в объятья Родины». Буняченко передал Сталину ответное пожелание - из одних: ругательств - и 8 мая со своими солдатами покинул город, вместе с немцами двинувшись навстречу американцам.
Большинство власовцев ушло на занятую американскими войсками территорию Чехии и Баварии. Многие из них позднее были выданы союзниками Сталину. Сам Власов со своим штабом при содействии американцев был захвачен советским танковым подразделением. Из примерно 50 тыс. солдат и офицеров РОА выдачи избежали около 10 тыс. человек.
Власова привезли в Москву, где в течение года велось следствие. 31 июля 1946 г. руководители POA предстали перед Военной коллегией Верховного суда. Заседание было закрытым.
На суде Власов и его товарищи признаки свою вину. Бывший главнокомандующий «Русской освободительной армии» в последнем слове сказал: «Первое грехопадение -сдача в плен. Но я не только полностью раскаялся, правда, поздно, но на суде и следствии старался как можно яснее выявить всю шайку. Ожидаю жесточайшую кару». Насчёт кары Власов не ошибся - все подсудимые были приговорены к смертной казни.
В тот же день, 1 августа 1946 года Андрея Андреевича Власова повесили вместе с генералами Василием Малышкиным, Георгием Жиленковым, Фёдором Трухиным, Сергеем Буняченко, Виктором Мальцевым.
Попрошу админов НЕ удалять файл, размещенный над текстом приговора власовцам
ВЫПИСКА ИЗ ПРИГОВОРА ПО ДЕЛУ ГЕНЕРАЛА А.А. ВЛАСОВА И ЕГО СООБЩНИКОВ
Совершенно секретно
ПРИГОВОР
ИМЕНЕМ СОЮЗА СОВЕТСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕСПУБЛИК
ВОЕННАЯ КОЛЛЕГИЯ ВЕРХОВНОГО СУДА СССР
В составе:
Председательствующего - генерал-полковника юстиции УЛЬРИХА В. В.
Членов - генерал-майора юстиции КАРАВАЙКОВА Ф. Ф. и полковника юстиции ДАНИЛОВА Г. Н.
В закрытом судебном заседании, в гор. Москве, 30, 31 июля и 1 августа 1946 года, рассмотрела дело по обвинению:
б. заместителя командующего войсками Волховского фронта и командующего 2-й Ударной армией - генерал-лейтенанта ВЛАСОВА Андрея Андреевича, 1901 г.р., уроженца деревни Ломакино, Гагинского района, Горьковской области, русского, бывшего члена ВКП(б);
б. начальника штаба 19-й армии - генерал-майора МАЛЫШКИНА Василия Федоровича, 1896 г.р., уроженца Марковского рудника Сталинской области, русского, бывшего члена ВКП(б);
б. члена Военного совета 32-й армии - бригадного комиссара ЖИЛЕНКОВА Георгия Николаевича, 1910 г.р., уроженца г. Воронежа, русского, бывшего члена ВКП(б);
б. начальника штаба Северо-Западного фронта - генерал-майора ТРУХИНА Федора Ивановича, уроженца г. Костромы, русского, беспартийного;
б. начальника Военно-Морского училища ПВО в г. Либаве - генерал-майора береговой службы БЛАГОВЕЩЕНСКОГО Ивана Алексеевича, 1893 г.р., уроженца г. Юрьевец Ивановской области, русского, бывшего члена ВКП(б);
б. командира 21-го стрелкового корпуса ЗАКУТНОГО Дмитрия Ефимовича, 1897 г.р., уроженца г. Зимовники Ростовской области, русского, бывшего члена ВКП(б);
б. начальника санатория Аэрофлота в г. Ялте - полковника запаса МАЛЬЦЕВА Виктора Ивановича, 1895 г.р., уроженца г. Гусь-Хрустальный Ивановской области, русского;
б. командира 59-й стрелковой бригады - полковника БУНЯЧЕНКО Сергея Кузьмича, 1902 г.р., уроженца села Коровякова Глушковското района Курской области, украинца, бывшего члена ВКП(б);
б. командира 350-й стрелковой дивизии - полковника ЗВЕРЕВА Григория Александровича, 1900 г.р., уроженца г. Ворошиловска, русского, бывшего члена ВКП(б);
б. заместителя начальника штаба 6-й армии - полковника МЕАНДРОВА Михаила Алексеевича, уроженца г. Москвы, русского, беспартийного;
б. помощника начальника связи 2-й Ударной армии Волховского фронта - подполковника КОРБУКОВА Владимира Денисовича, 1900 г.р., уроженца г. Двинска, русского, бывшего члена ВКП(б);
б. начальника артиллерийского снабжения Северо-Кавказского военного округа - подполковника ШАТОВА Николая Степановича, 1901 г.р., уроженца деревни Шатово Котельнического района Кировской области, русского, бывшего члена ВКП(б);
Всех в преступлениях, предусмотренных статьей 1-й Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года и ст.ст. 58-16, 58-8, 58-9, 58-10 ч. И УК РСФСР.
Предварительным и судебным следствием установлено:
Подсудимые ВЛАСОВ, МАЛЫШКИН, ЖИЛЕНКОВ, ТРУХИН, ЗАКУТНЫЙ, МЕАНДРОВ, МАЛЬЦЕВ, БЛАГОВЕЩЕНСКИЙ, БУНЯЧЕНКО, ЗВЕРЕВ, КОРБУКОВ и ШАТОВ, являясь военнослужащими Красной Армии и будучи антисоветски настроенными, в напряженный для Советского Союза период Великой Отечественной войны, нарушив воинскую присягу, изменили Социалистической Родине и, в разное время, добровольно перешли на сторону немецко-фашистских войск.
Находясь на стороне противника, все подсудимые, во главе с Власовым, по заданию руководителей немецко-фашистского правительства, на протяжении 1941-1943 гг. проводили широкую изменническую деятельность, направленную на вооруженную борьбу против Советского Союза, а в 1944 году ВЛАСОВ, ЖИЛЕНКОВ, ТРУХИН, МАЛЫШКИН, ЗАКУТНЫЙ, МЕАНДРОВ, БУНЯЧЕНКО и др. вошли в созданный Гиммлером т. н. «комитет освобождения народов России» и по заданию германской разведки создали из числа бывших белогвардейцев, уголовников, националистов и прочих антисоветских элементов вооруженные отряды, наименовав их «русской освободительной армией» (РОА); организовали шпионаж и диверсии в тылу советских войск, убийства офицеров и солдат Красной Армии, а также подготавливали террористические акты против руководителей ВКП(б) и Советского Правительства. Подсудимый Власов и его сообщники, при помощи немцев, своей окончательной целью ставили свержение Советского Правительства, ликвидацию социалистического строя и организацию на территории Советского Союза фашистского государства. Для проведения своей преступной деятельности ВЛАСОВ и все его соучастники необходимые им материальные средства и вооружение получали от немецкого командования, а всей их практической деятельностью руководил Гиммлер и его помощники.
Собранными по делу доказательствами и личными признаниями подсудимых как на предварительном, так и на судебном следствии конкретная предательская деятельность каждого из подсудимых установлена следующая:
1). ВЛАСОВ, будучи заместителем командующего войсками Волховского фронта и одновременно являясь командующим 2-й Ударной армией того же фронта, в июле 1942 года, находясь в районе города Любань, в силу своих антисоветских настроений изменил Родине и перешел на сторону немецко-фашистских войск, выдал немцам секретные данные о планах советского командования, а также клеветнически характеризовал Советское Правительство и состояние тыла Советского Союза. Вскоре после этого ВЛАСОВ дал согласие немецкому командованию возглавить формируемые немцами части т. н. «русской армии», изъявив при этом желание войти в состав будущего «русского правительства», и обсуждал с ответственными представителями германского министерства иностранных дел вопросы расчленения Советского Союза. В декабре месяце 1942 года ВЛАСОВ совместно с другими изменниками Родины по заданию немецкого военного командования и германской разведки создал т. н. «русский комитет», ставивший своей целью свержение советского государственного строя и установление в СССР фашистского режима. Возглавляя этот «комитет», ВЛАСОВ вербовал из числа вражеских элементов своих единомышленников, выпускал антисоветские листовки к военнослужащим Красной Армии и населению СССР, разъезжал по лагерям, где содержались советские военнопленные, и по оккупированной территории Советского Союза, призывая советских граждан к вооруженной борьбе с советским правительством и Красной Армией. В конце 1944 года ВЛАСОВ по заданию германской разведки и лично Гиммлера объединил существовавшие на территории Германии белогвардейские организации и вместе с ближайшими сообщниками - изменниками ТРУХИНЫМ, МАЛЫШКИНЫМ, ЖИЛЕНКОВЫМ и ЗАКУТНЫМ, возглавил созданный немцами т. н. «комитет освобождения народов России» (КОНР).
Ставя своей целью при помощи немцев захват власти в СССР, ВЛАСОВ под руководством фашистов сформировал из числа белогвардейцев, уголовников и изменников Родины, т. н. «русскую освободительную армию», организовывал шпионаж и диверсии в тылу советских войск и подготавливал террористические акты против руководителей Советского Правительства. ВЛАСОВ, возглавляя работу по вербовке в т. н. «РОА» советских военнопленных, расправлялся с лицами, подозреваемыми в антифашистской деятельности, и лично утверждал смертные приговоры.
Будучи назначен приказом Гитлера на должность главнокомандующего т. н. «РОА», направлял сформированные им воинские части на фронт для боевых действий против советских войск.
ВЛАСОВ в 1944 году, кроме Гиммлера, вступил в личную преступную связь с Герингом, Геббельсом и Риббентропом, вел с ними переговоры и совместно намечал мероприятия по усилению деятельности, направленной против СССР.
После разгрома и капитуляции гитлеровской Германии Власов вместе со своими сообщниками пытался бежать в район, занятый американскими войсками, для продолжения борьбы против Советского Союза, но был пленен частями Красной Армии…
На основании вышеизложенного Военная Коллегия Верховного Суда Союза ССР постановляет: признать предъявленное ВЛАСОВУ, ЖИЛЕНКОВУ, МАЛЫШКИНУ, ТРУХИНУ, БЛАГОВЕЩЕНСКОМУ, ЗАКУТНОМУ, МЕАНДРОВУ, МАЛЬЦЕВУ, БУНЯЧЕНКО, ЗВЕРЕВУ, КОРБУКОВУ и ШАТОВУ обвинение в совершении ими преступлений ст. 1-й Указа Президиума Верховного Совета Союза ССР от 19 апреля 1943 года и ст. ст. 58-16, 58-8, 58-9, 58-10ч. Ни 58-11 УК РСФСР доказанным.
Руководствуясь ст. ст. 319-320 УПК РСФСР, Военная Коллегия Верховного Суда Союза ССР
ПРИГОВОРИЛА: лишить воинских званий
ВЛАСОВА - генерал-лейтенанта,
МАЛЫШКИНА - генерал-майора,
ЖИЛЕНКОВА - бригадного комиссара,
ТРУХИНА - генерал-майора,
БЛАГОВЕЩЕНСКОГО - генерал-майора береговой службы,
ЗАКУТНОГО - полковника,
МАЛЬЦЕВА - полковника,
БУНЯЧЕНКО - полковника,
ЗВЕРЕВА - полковника,
МЕАНДРОВА - полковника,
КОРБУКОВА - подполковника,
ШАТОВА - подполковника
И по совокупности совершенных преступлений, на основании ст. 1-й Указа Президиума Верховного Совета Союза ССР от 19 апреля 1943 года:
ВЛАСОВА Андрея Андреевича,
МАЛЫШКИНА Василия Федоровича,
ЖИЛЕНКОВА Георгия Николаевича,
ТРУХИНА Федора Ивановича,
БЛАГОВЕЩЕНСКОГО Ивана Алексеевича,
ЗАКУТНОГО Дмитрия Ефимовича,
МАЛЬЦЕВА Виктора Ивановича,
БУНЯЧЕНКО Сергея Кузьмича,
ЗВЕРЕВА Григория Александровича,
МЕАНДРОВА Михаила Алексеевича,
КОРБУКОВА Владимира Денисовича,
ШАТОВА Николая Степановича
ВСЕХ ПОДВЕРГНУТЬ СМЕРТНОЙ КАЗНИ ЧЕРЕЗ ПОВЕШЕНИЕ.
Имущество всех осужденных, лично им принадлежащее, конфисковать.
Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
Подлинный за надлежащими подписями.
ВЕРНО:
СЕКРЕТАРЬ ВОЕННОЙ КОЛЛЕГИИ ВЕРХСУДА СССР
МАЙОР ЮСТИЦИИ (МАЗУР)
Мысли о Власове
Анализируя жизненный путь и особенности личности генерал-лейтенанта Андрея Андреевича Власова, трудно не согласиться с тем, что он навсегда останется в истории нашего отечества. Но будет ли вечно стоять вопрос в том, кто он: предатель своего народа или патриот – борец против большевизма, идеологии разрушения человека и его души? Оценка его личности, несомненно, всегда будет зависеть от того положения, в котором будет находиться наше и его отечество, Россия. И вот, уже из только что сказанного мы можем понять, кем был Андрей Власов. Те, кто считал его предателем, в своё время, не жалея своей жизни, шли в бой против жестокого врага и гибли под гусеницами танков и градом пуль, те, кто считал его предателем, большую часть своей жизни посвятили тому, что верою и правдою служили русскому народу и русской земле, пусть даже в составе ненавистного многим сегодня СССР, где русские были прекрасно защищены, в отличие от сегодняшней России, сильной армией, неподкупными правоохранительными органами, мощной экономикой и прекрасной культурой. А кто же его считает патриотом? Одна часть – это потомки бежавших из России противников советской власти. Эти люди, как правило, всё ещё живут вдалеке от своей исторической Родины и зачастую не имеют у себя за границей объективных источников информации, потому их мнение можно не учитывать. Подавляющем же большинством сторонников Власова-патриота были те, кто в глубине своей души всегда ненавидел Россию и её народ, кто наводил в России смуту тайком растаскивал её народные богатства.
Да и как вообще можно считать патриотом того, кто поступил на службу к человеку, который нёс горе и смерть его народу. Конечно, в Кремле тоже сидели те, кто принёс немало горя всем русским, кто фактически заставил всех пленных стать предателями (за то их всех потом постигла кара Господа), но нельзя было не учитывать того, что на них тогда держалась русская земля; если бы не они, нашим врагам было бы значительно легче достигнуть стопроцентного успеха. Также нужно вспомнить тех, кто предпочёл умереть сражаясь или мучаться в плену до конца, но не пошёл на контакт с врагом. То, что Власов хотел якобы лишь воспользоваться военной мощью Германии, а затем, после разгрома большевизма в России, повернуть её против самих немцев, тоже никак не может быть оправданием, поскольку среди нацистов было достаточно умных людей, которые прекрасно понимали, что к чему может привести. Скорее всего, Власов был предателем. Во-первых, он, перейдя на сторону немцев, предал русский народ и советскую власть; во-вторых, он, сбежав с фронта и покаявшись перед советской властью, предал и фашистов, которые за несколько лет до этого сохранили ему его жизнь. Такой человек вряд ли заслуживает уважения. Власову в 90-ых годах в России и на западе пытались создать образ ярого бойца за демократию. Такое, откровенно говоря, иначе как бредом просто не назовёшь. Человек, командовавший частями армии тоталитарного государства, демократ? Да и солдаты его особой гуманностью, характерной истинным демократам, не отличались. По словам очевидцев, многие власовцы были ещё даже более жестокими, чем сами немцы.
Таким образом, учитывая всё выше сказанное, можно сказать, что Андрей Власов – это человек, который в трудную минуту предал свою Родину и свой народ, благодаря врагам, ставший «патриотом», но, тем не менее, его имя, имя народного изменника, никогда не будет предано забвению; так она была велика его измена.
P.S. к размышлению: Если Андрей Андреевич Власов действительно был таким ярым антикоммунистом, то тогда зачем он в 1920 году пошёл на службу в Красную Армию и участвовал в боях против армии белого генерала Петра Николаевича Врангеля?
Жизнь в этом мире есть борьба.
Н. Бердяев
Писатель Н. Коняев в своей книге про Власова пишет: «Мерецкову не удалось организовать штурмовую группировку такой силы, которая способна была проломить немецкую оборону».
Что ж, пусть и это останется на совести автора, который во всех смертных грехах обвиняет только лишь одного К.А. Мерецкова. Но по плану вывода 2-й ударной армии из окружения предусматривался одновременный удар обеих группировок навстречу друг другу. Иначе говоря, не только удар деблокирующих войск, но и выход окруженных с боем. Известно, что окруженные войска прорывались без боя, группами и неорганизованно. Это стало одной из причин неудачного выхода. И виноват в этом в большей степени сам командующий А.А. Власов и его штаб, который потерял управление в последний момент и растерялся. Вследствие чего не были прикрыты фланги, отсутствовала достоверная информация о действиях своих войск. Не было организовано и взаимодействие по обеспечению коридора выхода (прорыва).
Но мне непонятно, почему Н. Коняев забыл обвинить, например, А.М. Василевского в неспособности прорвать немецкую оборону, для спасения 2-й ударной армии, так как именно он как представитель ставки находился рядом с Мерецковым, но при этом имел значительно больше полномочий.
В своих мемуарах он написал:
«С 10 по 19 июня 1942 г. непрерывно шли яростные бои, в которых участвовали крупные силы войск, артиллерии, танки 4, 59 и 52-й армий… За ходом этих боев непрерывно следил Верховный Главнокомандующий. В итоге нашим войскам удалось пробить узкую брешь в немецком капкане и спасти значительную часть окруженной 2-й ударной армии».
О том, как генерал Власов и остатки его армии выходили из окружения, сохранилось множество свидетельств очевидцев и документов. Познакомимся с некоторыми из них.
Личный шофер генерала Власова Н.В. Коньков:
«22 июня 1942 г. командование армии издало приказ – всеми имеющимися силами идти на штурм обороны немцев в районе Мясного Бора.
Этот штурм намечался на вечер того же дня. В штурме принимали участие все: рядовой состав, шоферы, командующий армией, начальник особого отдела армии, работники штаба армии.
В момент подготовки к штурму особенно активно и смело вел себя начальник особого отдела армии майор госбезопасности Шашков. Он беседовал с бойцами и ободрял их, призывал проявить мужество и смелость в момент штурма. Во время штурма Шашков шел вместе с бойцами. Командующий армией и работники штаба также держались стойко и спокойно и в момент штурма шли вместе с бойцами. Штурм начался часов в 9 – 10 вечера, но успеха не имел, так как наши части были встречены сильным минометным огнем, в результате чего штурм был отбит, а части 2-й ударной армии рассеяны.
Поэтому впоследствии организованных боевых действий уже не проводилось, и оставшиеся группы бойцов и командиров выходили из окружения самостоятельно. В штурме принимало участие 150 – 200 человек работников штаба. После того как штурм был отбит, в группе работников штаба осталось не более ста человек».
«22 июня было объявлено в госпиталях и частях, что желающие могут пройти на Мясной Бор. Группы по 100 – 200 человек бойцов и командиров легкораненых двигались на М. Бор без ориентиров, без указателей и без руководителей групп, попадая на передний край обороны противника и в плен к немцам. На моих глазах группа 50 человек забрела к немцам и была взята в плен. Другая группа в количестве 150 человек шла по направлению к немецкому переднему краю обороны, и только вмешательство группы особого отдела 92-й стр. дивизии переход на сторону противника был предотвращен»…
Шофер Н.В. Коньков:
«Утром 23 июня к нашей группе присоединились бойцы и командиры из частей 2-й ударной армии, в том числе генерал-майор Антюфеев и командир одной из бригад полковник Черный.
Генерал-лейтенант Власов дал распоряжение – всем оставшимся идти одной группой на север, в глубь немецкого тыла, в направлении Финев Луг, с тем чтобы лесами выйти из окружения. Как я слышал от командиров, вечером 23 июня, продвигаясь лесом на Финев Луг, мы прошли немецкую оборону и вышли в немецкий тыл».
Начальник связи 2-й ударной армии генерал-майор Афанасьев:
«Ударная группа продвигалась за р. Глушица и вплотную подошла, а местами на 100 м перешла р. Полисть. Дальше продвижения не имела. Были подготовлены вторые эшелоны для развития прорыва у р. Полисть. Противник с запада перешел р. Кересть и решительно повел наступление между Булановым и Антюфеевым на Кречно, этим самым угрожая нашему КП. Но благодаря правильной организации обороны на КП противник просочился вглубь только в обход нашего КП. В результате пришлось по приказу командира всему КП сосредоточиться в районе штаба 57-й стрелковой бригады, то есть между реками Глушица и Полисть, где пробыли с 13 по 24 июня.
Противник и здесь активизировал авиацию, но не без потерь. Основная часть сотрудников штаба с командованием во главе осталась в целости. Военным советом армии было решено, что с наступлением вторых эшелонов всему штабу армии «разбиться» по штабам бригад и дивизий и пробиться вместе на восток. Все отделы разошлись по своим местам, а командование, военный совет, особый отдел, Власов, Зуев, начальник особого отдела, Виноградов, Белишев, Афанасьев и др. в количестве 120 человек последовали за 46 сд (командир дивизии полковник Черный)».
Шофер Н.В. Коньков:
«Вечером 24 июня в лесу генерал-лейтенант Власов собрал всех бойцов и командиров и объявил, что предстоит долгий и трудный путь, придется пройти не менее 100 км по лесам и болотам, продуктов никаких не имеется и придется питаться травой и тем, что удастся отбить у немцев. Тут же Власов объявил, что кто чувствует себя слабым, может оставаться на месте и принимать меры по своему желанию.
В тот же вечер разведка доложила, что впереди лежит большая дорога, вдоль которой идет река. После возвращения разведки генерал-лейтенант Власов провел совещание с работниками штаба, в результате которого было принято решение продвигаться небольшими группами, по 20 – 30 человек. Было организовано около десяти таких групп, в каждой был назначен старший. Я попал в группу, которой командовал какой-то батальонный комиссар, фамилии которого я не знаю. В группе было двадцать человек, в том числе шофер Абрамов, адъютант комиссара штаба армии Петров, посыльный командующего армией Бородавченко и ряд других. При организации групп генерал-лейтенант Власов взял с собой только работников штаба армии и Военного совета, военврача 2-го ранга и официантку Марию Игнатьевну и, оставив всех адъютантов, посыльных и шоферов, ушел вперед, после чего его больше не видели.
С ним ушли: начальник штаба армии полковник Виноградов, комиссар штаба армии полковой комиссар Свиридов, генерал-майор Антюфеев, полковник Черный, официантка Мария Игнатьевна, генерал-майор артиллерии и военврач 2 ранга, фамилии которых я не знаю. Кроме этих лиц с Власовым ушли и работники штаба, но кто именно, я не знаю. Куда направилась эта группа, я тоже не знаю».
Оперуполномоченный 1 отделения Особого отдела НКВ Д фронта лейтенант госбезопасности Исаев:
«В 20 часов 24 июня по приказу начальника тыла дивизии майора Бегун весь личный состав дивизии около 300 человек тронулись по просеке центральной линии связи на М. Бор. В пути следования я наблюдал движение таких же колонн из других бригад и дивизий, численностью до 3000 человек.
Колонна, пройдя от поляны Дровяное поле до трех км, была встречена сильным шквалом из пулеметного, минометного и артогня противника. Пройдя к проволочному ограждению, противник встретил колонну ураганным огнем, после чего была подана команда отойти назад на расстояние 50 м. При отходе назад получилась массовая паника и бегство групп по лесу. Разбились на мелкие группы и разбрелись по лесу, не зная, что делать дальше. Каждый человек или маленькая группа решали свою дальнейшую задачу самостоятельно. Единого руководства всей колонной не было. Группа 92 стр. див. в количестве 100 человек решила идти другим путем, по узкоколейке. В результате с некоторыми потерями прошли через шквал огня на Мясной Бор».
Оперуполномоченный 25 стрелковой бригады политрук Щербаков:
«24 июня с.г. с раннего утра был организован заградотряд, который задерживал проходивших всех военнослужащих, способных носить оружие, которые вместе с остатками частей и подразделений бригады были разбиты на три роты. К каждой роте для обслуживания был прикреплен опер. работник ОО НКВД. При выходе на исходный рубеж, командование не учло то обстоятельство, что первая и вторая роты еще не выдвинулись на исходный рубеж. Выдвинув третью роту вперед, поставили ее под шквальный минометный огонь противника.
Командование роты растерялось и не могло обеспечить руководство ротой. Рота, дойдя до настила под минометным огнем противника, разбежалась в разные стороны. Группа, отошедшая в правую сторону от настила, где были оперуполномоченный Корольков, командир взвода мл. лейтенант К узовлев, нескольк о бойцов взвода ОО и других подразделений бригады, натолкнулись на дзоты противника и под минометным огнем противника залегли. Группа насчитывала всего 18 – 20 человек.
В таком количестве группа не могла пойти на противника, тогда командир взвода Кузовлев предложил возвратиться к исходному рубежу, присоединиться к другим частям и выходить левой стороной узкоколейки, где огонь противника значительно слабее.
Сосредоточившись на опушке леса, начальник ОО тов. Плахатник отыскал майора Кононова из 59-й стрелковой бригады, примкну л свою группу к его людям, с которыми двинулись к узкоколейке, и выходили вместе с 59-й стр. Бр.».
Оперуполномоченный 6-го гвард. минометного дивизиона лейтенант госбезопасности Лукашевич:
«Весь личный состав бригады, как рядовой, так и комначсостав были информированы о том, что выход начнется штурмом ровно в 23.00 24.06.42 г. с исходного рубежа р. Полисть. Первым эшелоном двигался третий батальон, вторым эшелоном – второй батальон. Из командования бригады, начальников служб, а также командования батальонов, никто не вышел из окружения, из-за задержки на КП. Оторвавшись от основной массы бригады и, очевидно, начав движение небольшой группой, они, надо полагать, погибли в пути следования».
Оперработник резерва ОО НКВ Д фронта капитан Г орностаев:
«Через вышедших наших работников, командиров и бойцов устанавливается, что всем частям и соединением была поставлена конкретная задача о порядке и взаимодействии выхода на соединение боем. Однако в процессе этой операции произошла стихия, мелкие подразделения растерялись, и вместо кулака, оказались мелкие группы и даже одиночки. Командиры, в силу этих же причин, не могли управлять боем. Произошло это в результате сильного огня противника. Установить действительное положение всех частей нет никакой возможности, ибо никто не знает. Заявляют, что питания нет, много групп бросается с места на место, и никто не удосужится все эти группы организовать и с боем выйти на соединение».
Генерал-майор Афанасьев:
«Все вышли ночью с 24 на 25 июня на КП 46 сд, и в момент перехода в 2 часа ночи вся группа попадает под артиллерийско-минометный заградительный огонь. Группы в дыму теряются. Одна группа во главе с Зуевым и начальником особого отдела с отрядом автоматчиков в 70 человек скрылась в районе реки Полисть в направлении на высоту 40, 5 (со слов тов. Виноградова), т. е. ушла от нас вправо, а мы с группой Власова, Виноградова, Белишева, Афанасьева и других ушли сквозь дым артиллерийско-минометных разрывов влево; организовали поиски Зуева и Шашкова, но успеха не имели. Пройти вперед не смогли. И мы решили идти обратно на КП 46 сд, куда вернулся и штаб 46 сд. Ждали момента затишья, но, увы, в этот период с запада противник прорвал фронт и двигался к нам по просеке во взводных колоннах и кричал: «Рус, сдавайся!» Мне было приказано организовать оборону КП и встретить фрицев организованным огнем, отбросить их в лесную местность. Я собрал 50 человек бойцов, вместе с комиссаром штаба тов. Свиридовым встретили фрицев ружейно-автоматным огнем, рассеяли их, но противник продолжал нажимать, увеличил свои силы, усилился огонь по КП».
«Нужно отметить, что тов. Власов, несмотря на обстрел, продолжал стоять на месте, не применяясь к местности, чувствовалась какая-то растерянность или забывчивость. Когда я стал предупреждать – «надо укрываться», то все же он остался на месте. Заметно было потрясение чувств. Было немедленно принято решение, и Виноградов взялся за организацию отхода в тыл противника с выходом через фронт опять к своим. Нужно откровенно признаться, что все делалось конспиративно».
Следует обратить внимание на тот факт, что Власов был уже безразличен ко всему. Возможно, и к своей жизни тоже. Его охватил парализующий шок, и по сути все «бразды правления» он передал своему начальнику штаба.
Характерно, что генерал Афанасьев замечает: растерянность, забывчивость, потрясение чувств. Такой маленький психологический штрих к портрету своего командира, который уже не способен управлять не только войсками, но и группой лиц, находящейся рядом с ним. Заметим, малочисленной группой!
«Но несмотря на эти условия, вольно или невольно группа добровольно сама влилась в единую группу до 45 человек. Видно было, что это его(Виноградова) не устраивало. Но остановить поток было уже поздно. Плюс к этому прибавилась группа полковника Черного в количестве 40 человек. Получилась изрядная большая группа».
И снова Афанасьев одной фразой упоминает Власова: «Тов. Власов был безразличен, общим командиром был назначен, предложил свои услуги Виноградов. Меня тов. Власов предложил комиссаром. Составили список отряда. Разбили его на отделения: охраны, разведки и истребителей. Пошли дальше на север, где в лесу по дороге около Больш(ого) Апрелевского Моха встретили три группы Ларичева, отделились от нас Черный и командование 259 сд, которые двигались на север».
Начальник политотдела 46-й стрелковой дивизии майор Зубов:
«…в 12 часов дня 25 июня штаб 2-й ударной армии и штаб 46 сд находились в лесу в одном месте.
Командир 46 сд тов. Черный мне сообщил, что мы сейчас пойдем на прорыв противника, но командующий Власов предупредил, чтобы не было лишних людей… Таким образом, нас оказалось из штаба 2-й ударной армии 28 человек и не менее из штаба 46 сд. Не имея питания, мы пошли в Замошское, шли день 25 и 26. Вечером мы обнаружили убитого лося, поели, а утром 27 начальник штаба 2-й ударной армии, посоветовавшись с Власовым, принял решение разбиться на две группы, так как таким количеством ходить невозможно».
Итак, в ночь с 24 на 25 июня колонна Военного Совета и штаба армии вышла из штаба 57 стрелковой бригады (между реками Глушица и Полисть) в район 46-й стрелковой бригады, а уже оттуда в коридор выхода на восток. Впереди головное охранение под командой зам. начальника особого отдела 2-й ударной армии старшего лейтенанта госбезопасности Горбова, затем Военный Совет армии и тыловое охранение.
В момент перехода при подходе к р. Полисть в 2 часа ночи колонна попадает под минометно-артиллерийский огонь. В пути выяснилось, что никто толком не знал маршрута. Двигались наугад. Возглавляющий передовое боевое охранение Горбов согласно приказу командования боя не принял отклонился вправо и продолжал двигаться вперед к выходу, в то время как члены Военного Совета армии и группа командиров залегли в воронке и остались на месте на западном берегу реки Полисть. В дыму все растерялись. И когда стихла стрельба, одна группа (Зуев и Лебедев, начальник политотдела бригадный комиссар Гарус, зам. начальника особого отдела армии Соколов, нач. особого отдела Шашков, плюс 70 автоматчиков) ушла вправо, а позже примкнула к остаткам бойцов 382 сд, которыми командовал командир полка полковник Болотов.
Другая группа (Власов, Виноградов, Белишев, Афанасьев) ушла влево. Но так как вперед (якобы) проход был закрыт, они вернулись на КП 46-й стрелковой дивизии, где встретились с ее штабом во главе с командиром дивизии полковником Черным. Все ждали затишья, но с запада противник прорвал фронт и им пришлось организовать оборону командного пункта.
В этот же день начальник разведотдела армии полковник А.С. Рогов выдвинулся немного позже колонны Военного совета 2-й ударной армии. От также наткнулся на заградительный огонь противника и вынужден был остановиться. Через некоторое время огонь стал ослабевать и перемещаться в направлении узкоколейки. Предполагая, что там образовался прорыв, полковник Рогов двинулся туда и вышел из окружения.
27 июня Зуев, Лебедев, Гарус и Соколов с отрядом бойцов численностью до 600 человек двинулись вперед для выхода из окружения, но Болотов в пути в бою был тяжело ранен, и отряд потерял управление. Бойцы, попав под артиллерийский огонь противника, растерялись в лесу. Часть сдалась в плен. Вместе ушли в лес Зуев, Лебедев, Соколов и нач. Новгородского райотдела НКВ Д Г ришин. Двое последних пытались установить местонахождение командующего армией Власова, для чего ушли в разведку, но вернувшись обратно, Зуева и Лебедева не застали и 5 июля вышли из окружения самостоятельно. В своем рапорте на имя на чальника особого от дела НКВ Д Во л – ховского фронта замест. нач. ОО НКВД 2-й ударной армии, капитан ГБ Соколов указал: «Мы обнаружили шалаш, где Власов находился, но в этом шалаше была только одна сотрудница военторга по имени Зина, которая ответила, что Власов находился здесь, но ушел к командиру 382-й дивизии, а затем якобы имел намерение перейти на КП 46-й дивизии».
По данным пом. нач. управления ОО НКВ Д СССР старшего майора госбезопасности Москаленко (1.07.42 г.): «С 22.06.42 г. по 25.06.42 из 2-й У А никто не выходил. В этот период коридор оставался на западном берегу р. Полисть. Противник вел сильный минометный и арт. огонь. В самом коридоре также имело место просачивание автоматчиков. Таким образом, выход частей 2-й ударной армии был возможен с боем».
Напомню, 24 июня в 19.45 Власов просил содействовать с востока живой силой, танками и прикрыть авиацией войска с 3.00 25 июня. И ему содействовали, правда, авиацией прикрыть не могли. Ее не хватало для такой задачи.
В эту же ночь для усиления частей 59-й армии и обеспечения коридора был направлен отряд под командованием полковника Коркина. Его сформировали из бойцов и командиров 2-й ударной армии, вышедших из окружения 22 июня. Когда сопротивление противника в коридоре и на западном берегу р. Полисть было сломлено, примерно с 2 часов части 2-й ударной армии двинулись общим потоком, который был прекращен в 8.00 из-за непрерывных налетов авиации противника. В этот день вышло около 6000 человек, из них направлено в госпиталя 1600 человек. Н. Коняев в своей книге, ссылаясь на сводку Генштаба, составленную на основе доклада К.А. Мерецкова («25 июня к 3 часам 15 минутам согласованным ударом 2-й и 59-й армий оборона противника в коридоре была сломлена и с 1 часа 00 минут начался выход частей 2-й армии»), как всегда, иронизирует: «Человеку не искушенному в стилистике штабных документов может показаться странным, что выход окруженной армии начался за два с лишним часа до того, как удалось сломить оборону противника. Однако никакого противоречия тут нет. Ведь эту безумную атаку шатающихся от голода бойцов и командиров и называл Кирилл Афанасьевич «выходом из окружения». Что ж, бумага стерпит все, но зачем писать неправду.
Все документы и свидетельства очевидцев говорят о том, что организация вывода 2-й ударной армии из окружения страдала серьезными недостатками. Частично виноват в этом штаб Волховского фронта, который не смог организовать взаимодействие между 59-й армии и 2-й ударной армии. Но несомненно и то, что большая вина лежит на штабе 2-й ударной армии, а конкретно на ее командующем, который растерялся и потерял управление не только войсками, но и своим штабом.
Таким образом, коридор был открыт примерно с 2 часов до 8.00… и отвечая на иронию уважаемого автора, могу сказать: в том, что группы бойцов и командиров частей и соединений начали выход с 1.00, а оборона противника была сломлена к 3 часам 15 минутам, нет ничего криминального со стороны К.А. Мерецкова, как командующего фронтом. Вспомним, ведь Власов просил содействия именно с 3 часов, а то, что выход начался гораздо раньше, так это вопрос больше к Власову, его штабу и командирам соединений и частей 2-й ударной армии. По данным, полученным в Генеральном штабе 29 июня, группа бойцов и командиров частей 2-й ударной армии вышла на участок 59-й армии через тылы противника в район Михалево без потерь. Вышедшие утверждали, что в этом районе силы противника были малочисленны, в то время как коридор прохода, затянутый сильной группировкой противника и пристрелянный минометами, артиллерией и усиленными ударами авиации, уже был практически недоступным для прорыва 2-й ударной армии и с запада и 59-й армии с востока.
Старший майор госбезопасности Москаленко в своем докладе 1 июля 1942 г. отмечал: «Характерно, что районы, через которые проходили 40 человек военнослужащих, вышедших из 2-й ударной армии, как раз были указаны Ставкой Верховного Главного командования для выхода частей 2-й ударной армии, но ни Военный совет 2-й ударной армии, ни Военный совет Волховского фронта не обеспечили выполнения директивы Ставки».
Таким образом, весь ход событий выхода из окружения выглядит действительно трагично, но при этом нельзя забывать, что все-таки главная вина лежит прежде всего на командующем 2-й ударной армии и на его штабе. Лишь частично она ложится и на штаб Волховского фронта и его командующего. Хотя, как известно, К.А. Мерецков вновь в Малую Вишеру прибыл только 9 июня, сменив Хозина. И об этом нельзя забывать. Разве он может нести личную ответственность за открытые фланги при выходе 2-й ударной армии? И за то, что в процессе операции в этой армии произошла «стихия, при которой мелкие подразделения терялись, а вместо кулака оказались мелкие группы и одиночки, не способные выйти с боем на соединение». Разве он виноват, что все эти группы никто так и не смог организовать, что шквальный огонь противника сеял в их рядах панику, а единого руководства не было? Практически все, даже легкораненые, двигались без ориентиров, без указателей, без руководителей групп.
Одним из факторов, существенно повлиявшим на затруднение выхода армии из окружения, можно однозначно назвать факты измены и предательства.
Так 2 июня помощник начальника 8-го отдела штаба 2-й ударной армии техник-интендант 2-го ранга Малюк Семен Иванович перешел на сторону врага с шифровальными документами и выдал расположение частей 2-й ударной армии и место дислокации ее командного пункта. 10 июня, арестованные особым отделом НКВД Волховского фронта двое агентов немецкой разведки показали, что при допросах пленных военнослужащих 2-й ударной армии в абвере присутствовали командир 25 стрелковой бригады, помощник начальника оперативного отдела армии, интендант 1-го ранга, зам. командующего 2-й ударной армии и ряд других, которые предавали командно-политический состав немцам.
В окруженной армии имели место и факты групповых измен. Так заместитель начальника особого отдела 2-й ударной армии Горбов в присутствии начальника особого отдела 59-й армии Никитина сказал, что 240 человек черниговцев изменили Родине. Особистами не исключалась возможность и использования момента выхода из окружения 2-й ударной армии немецкой разведкой для засылки перевербованных бойцов и командиров, ранее взятых в плен. Например, 27 июня из окружения вышел красноармеец, сразу же попавший под подозрение. Он заявил, что сутки пролежал в воронке и теперь возвращается. Когда ему было предложено покушать, он отказался, заявив, сто сыт. О пути следования на выход рассказывал необычайный для всех маршрут. А теперь вернемся к выходу из окружения генерала Власова.
Генерал-майор Афанасьев:
«Все опять разошлись по разным направлениям. Проходим болото Протнино, встречаем опять Черного с отрядом, который наскочил на минное поле и поверну л свой отряд на северо-восток. Наши отряды опять по решению Виноградова спустились на юг, к сараям, что южнее отметки 31, 8. Здесь организовал разведку из четырех человек, обратно никто не вернулся, прождали до утра, решили идти на север, под хутора Ольховские, где и перейти реку Кересть. Немцы учли, что части Красной Армии следуют в глубокий тыл, и, опасаясь этого, быстро организовали по р. Кересть пикеты, охрану и не допускали прохода наших отрядов в леса – глубокий тыл противника.
Пройдя близ Ольховских(хуторов), организовали разведку, нашли подвесную веревочную сплетенную из палаток переправу, мы ее использовали, пикета как раз здесь не было, и мы свободно перешли на западный берег реки Кересть. Далее мы строго пошли по направлению Вдицко на запад. Все устали, истощали, холодные, питались только травой, без соли, варили себе только пресные супы и грибы. Было принято решение истребительному отделению сделать налет на автомашину, груженную продуктами, забрать продукты и доставить к нам в лес. 15 человек выступили, в результате вся группа попала под огонь дзота, завязался бой, комиссар штаба тов. Свиридов был ранен в грудь пулей навылет и один солдат убит. Их потери – 12 человек. Мы остались опять без продовольствия. Решаем идти на Щелковку на старое место нашего прежнего КП. Пробыв там ночь, посылаем в поиски за продуктами в Щелковку и здесь имеем потерю одного человека, убито предателей два человека. Вернулись опять ни с чем. Решили идти на запад через железную дорогу Поддубье… обнаружена охрана, но мы незаметно прошли ее. Вышли на деревянную узкоколейную железную дорогу на перекрестке, что в 2 км восточнее Поддубья. Здесь была сделана длительная остановка. Тов. Виноградов договорился с тов. Власовым, что надо группу разбить на маленькие группы, которые должны сами себе избрать маршрут движения и план своих действий, составили списки и предложили нам двигаться. Я лично возражал против данного мероприятия, рассказал свой план, т. е. двигаться всем до реки Оредежь. Заняться на месте ловлей рыбы на озере Черное и, если удастся, на реке, а остальная группа, со мной во главе, пойдет искать партизан, где найдем радиостанцию, и мы будем связаны с нашими частями на востоке, и нам окажут помощь. Мое предложение не было принято. Я тогда спросил, кто еще желает со мной идти, хотел идти один политрук, который был в списках намечен вместе с Власовым, тогда меня тов. Виноградов обвинил, что я якобы его переманил к себе, и этим дело кончилось. Я им рассказал свое решение. Наступило время моего выступления. Я в составе четырех человек ушел по своему маршруту.
Перед уходом стал спрашивать группы, кто куда пойдет, никто еще не принял решения, стал спрашивать Власова и Виноградова, они мне сказали, что они еще не приняли решения и что они пойдут после всех. Хорошо с ними попрощались, и я со своими людьми двинул – ся в путь..»
Власова начали искать уже с 25 июня, с того самого дня, когда он не вышел из окружения. К.А. Мерецков так написал в своих мемуарах:
«Но где же армейское руководство? Какова его судьба? Мы приняли все меры, чтобы разыскать Военный совет и штаб 2-й ударной армии.
Когда утром 25 июня вышедшие из окружения офицеры доложили, что они видели в районе узкоколейной дороги генерала Власова и других старших офицеров, я немедленно направил туда танковую роту с десантом пехоты и своего адъютанта капитана М.Г. Бороду. Выбор пал на капитана Бороду не случайно. Я был уверен, что этот человек прорвется сквозь все преграды… И вот во главе отряда из пяти танков Борода двинулся теперь в немецкий тыл. Четыре танка подорвались на минах или были подбиты врагом. Но, переходя с танка на танк, Борода на пятом из них все же добрался до штаба 2-й ударной армии. Однако там уже никого не было. Вернувшись, горстка храбрецов доложила мне об этом в присутствии представителя Ставки А.М. Василевского. Зная, что штаб армии имеет с собой радиоприемник, мы периодически передавали по радио распоряжение о выходе. К вечеру этого же дня выслали несколько разведывательных групп с задачей разыскать Военный Совет армии и вывести его. Эти группы тоже сумели выполнить часть задания и дойти до указанных районов, но безрезультатно, так как они Власова не отыскали».
Н. Коняев в своей книге про Власова утверждает, что командующего 2-й ударной армии в последний раз видел старший политрук отдельной роты химической защиты 25-й стрелковой дивизии Виктор Иосифович Клоньльев (примерно 29 июня), который свидетельствовал: «Двигаясь на север со своей группой в районе леса, три километра юго-западнее Приютино, я встретил командующего 2-й ударной армии генерал-лейтенанта Власова с группой командиров и бойцов в количестве 16 человек. Среди них был генерал-майор Алферьев, несколько полковников и две женщины. Он меня расспросил, проверил документы. Дал совет, как выйти из окружения. Здесь мы переночевали вместе, и наутро я в три часа ушел со своей группой на север, а присоединиться спросить разрешения я постеснялся..»
Н. Коняев пишет:
«Это последнее известие об Андрее Андреевиче Власове. Где-то после двух часов дня 27 июня 1942 г. след Власова теряется вплоть до 12 июля…»
Однако это не совсем так. Расставшись с группой Власова, на второй день группа генерала Афанасьева встретилась с лужским партизанским отрядом Дмитриева. Дмитриев помог затем связаться с командиром партизанского отряда Оредежского района Сазоновым, у которого имелась радиостанция.
5 июля 1942 г. Афанасьев прибыл к Сазонову, а 6 июля в Ленинградский штаб партизанского движения была отправлена следующая телеграмма:
«У нас находится генерал-майор связи 2-й ударной армии Афанасьев. Власов, Виноградов живы. Сазонов».
А 8 июля Сазонов сообщил в Ленинград: «Афанасьев оставил Власова с группой командного состава и женщиной в районе Язвинки. Сазонов».
Здесь стоит обратить внимание на такой факт: старший политрук В.И. Клоньльев застал Власова с группой в 16 человек. Среди них он видел генерала Алферьева и двух женщин. Афанасьев же сообщил только об одной женщине и об Виноградове и Власове (из командного состава). Следовательно, генерал Афанасьев видел Власова последним, и это могло быть 1 или даже 2 июля. При этом группа была разбита еще на маленькие группы.
Поиск Власова продолжался.
Из доклада штаба Волховского фронта «О проведении операции по выводу 2-й ударной армии из окружения»: «Для розыска Военного совета 2-й ударной армии развед. Отделом фронта были высланы радиофицированные группы: 28.06.42 две группы в р-н Глушица, обе были рассеяны огнем противника, и связь с ними была утеряна. В период с 2 по 13.07.42 г. с самолета были сброшены 6 групп по три-четыре человека в каждой. Из этих групп одна была рассеяна при сбросе и частью вернулась обратно, две группы, успешно выброшенные, наладившие связь, но необходимых данных не дали, и три группы дают регулярные сообщения о движениях мелких групп командиров и бойцов 2-й уд. армии в тылу противника. Все попытки розыска следов Военного совета до сих пор успеха не имеют».
Командующего искали и партизаны. Вот текст радиопереговоров с Ленинградским штабом партизанского движения: «13 июля. Жданову. Афанасьев прибыл к нам 5 июля. Власовым разошлись Язвинки. После о нем ничего не известно. Мной посланы в розыск 22 человека, две группы в 19 человек, 5 человек райактива. Розыск продолжаю. Сазанов». И еще: «14 июля. В город Валдай вызваны командиры партизанских бригад, действующих в партизанском крае, где они получат задание по организации боевых действий на ряде коммуникаций противника на случай возможного транспортирования пленных из числа лиц комсостава 2-й ударной армии».
В своих воспоминаниях А.М. Василевский высказал очень интересную мысль: «Однако, несмотря на все принятые меры с привлечением партизан, специальных отрядов, парашютных групп и прочих мероприятий, изъять из кольца окружения Власова нам не удалось. И не удалось сделать прежде всего потому, что этого не хотел сам Власов».
Все документы, свидетельства очевидцев косвенно говорят именно об этом. А вот факты упрямо убеждают в том, что А.А. Власов не спешил выходить из окру жения и тяну л время. Видимо, для этого у него были причины. Итак, мы установили, что последним Власова видел генерал Афанасьев. А что дальше?
Н. Коняев считает: «Где-то после двух часов дня 27 июня 1942 г. след Власова теряется вплоть до 12 июля». На самом деле это не так. Константин Антонович Токарев, майор запаса, в годы войны был спецкором «Фронтовой правды» и «Красной Звезды». В конце 80-х он свидетельствовал:
«А Власов укрылся в сторожке у Прохора – волховского сторожила, бывшего ямщика, который знал и помнил отца Власова по нижегородской ярмарке, где он запил и исповедовался перед божницей с лампадой. Прохор, воевавший потом в партизанском отряде, рассказывал мне, что Власов потребовал у него «старую одежду», переоделся. «Енерал», как называл его Прохор, что-то шептал, словно звал кого-то из тех призраков, что таились за темными ликами икон, чуть озаренных лампадой. Той же ночью, дождавшись в сторожке свою «докторшу» и телохранителя с лошадьми в отсутствие Прохора, Власов с попутчиками верхами выехали на глухую лесную тропу, и больше на этой стороне их не видели… На беглецов вышли партизаны и предложили бродягам следовать на лесную базу (об этом мне рассказал тот же Прохор). Те отвечали, что от голода и сырости заболели водянкой и не в силах идти дальше. Партизаны смастерили из жердей носилки. Но Власов и его Дуня оказались такими тяжелыми, что их вынуждены были оставить в сарае под надзором охранника, пообещав вернуться с подмогой и лошадьми. Когда же через день партизаны вернулись, ни Власова, ни «докторши» в сарае не оказалось, а охранник лежал убитый у дверей…»
О том, что было дальше, мы можем узнать из протокола допроса от 21 сентября 1945 г. Вороновой Марии Игнатьевны, прибывшей из Берлина и остановившейся на жительстве в гор. Барановичи. Эта та самая докторша «Дуня» из рассказа К.А. Токарева (Прохора). Походно-полевая жена (ППЖ) А.А. Власова еще с 20-й армии. Она поступила на службу как вольнонаемная и служила в системе военторга шеф-поваром. Потом ее перевели работать в столовую Военного совета армии, где она и познакомилась с Власовым и сменила его прежнюю ППЖ. Характерно, что Власов очень любил комфорт и даже в полевых условиях женщин держал всегда рядом. Наверно, он единственный генерал Красной армии, выходивший из окружения с бабой и с ней же попавший в плен. Подобных примеров наша история до тех пор не знала и не знает до сих пор.
Итак, Мария Воронова рассказала:
«Примерно в июне 1942 г., под Новгородом, нас немцы обнаружили в лесу и навязали бой, после которого Власов, я, солдат Котов и шофер Погибко вырвались в болото, перешли его и вышли к деревням. Погибко с раненым бойцом Котовым пошли в одну деревню, а мы с Власовым пошли в другую. Когда мы зашли в деревню, названия ее не знаю, зашли мы в один дом, где нас приняли за партизан, местная «самооборона» дом окружила, и нас арестовали. Нас посадили в колхозный амбар, а на другой день приехали немцы, предъявили Власову вырезанный из газеты его портрет в генеральской форме, и Власов был вынужден признаться, что он действительно генерал-лейтенант Власов. До этого он рекомендовался учителем-беженцем. Немцы, убедившись, что они поймали генерал-лейтенанта Власова, посадили нас в машину и привезли на станцию Сиверская, в немецкий штаб. Здесь меня посадили в лагерь военнопленных, находившийся в местечке Малая Выра, а Власова через два дня увезли в Германию».
Несколько иначе поведал о пленении Власова К.А. Токарев:
«Власова случайно «нашел» староста русской Староверческой деревушки. Он задержал высокого человека в очках и гимнастерке без знаков различия, в стоптанных сапогах, и его спутницу – они в деревне меняли ручные часы на продукты. Староста запер их в сарае и сообщил об этом немцам. Власова со спутницей в тот же день – это было 12 июля – отправили к командующему 18-й немецкой армией генералу Линдеманну. Староста за проявленную им бдительность получил от немецких властей вознаграждение – корову, 10 пачек табаку, две бутылки «тминной водки и почетную грамоту».
А вот что рассказал бывший начальник связи 4-й германской авиадивизии капитан Ульрих Гард:
«Власов в одежде без знаков различия скрывался в баньке близ деревни Мостки, южнее Чудова. Его обнаружил староста деревни и сообщил проезжавшему через деревню немецкому офицеру. Когда открыли дверь и скомандовали «руки вверх!», Власов крикнул: «Не стреляйте, я генерал Власов – командующий второй ударной армией».
Сомневаться в достоверности всех этих источников нет оснований. Они различаются лишь незначительными деталями, но суть у них одна.
21 июля 1942 г. Народный комиссар Внутренних дел Союза ССР Л. Берия сообщил товарищу Сталину об итогах вывода 2-й ударной армии из окружения. В конце докладной записки, в частности, было указано: «14 июля германское радиовещание в сводке верховного командования передало: «Во время очистки недавнего Волховского котла обнаружен в своем убежище и взят в плен командующий 2-й ударной армией генерал-лейтенант Власов».
Комментируя это, Н. Коняев пишет:
«Обратим внимание на слова про «свое убежище». Похоже, что Виноградову и Власову был известен какой-то запасной, не использованный КП 2-й ударной армии, где имелся запас продуктов… Этот КП и стал «своим убежищем» для генерала Власова».
Известно, что Власова взяли в плен в деревне. Немцы его искали. И если бы он прятался в каком-нибудь запасном, не использованном КП «убежище», его бы прежде всего нашли свои или в крайнем случае немцы. И тем и другим все КП и ЗКП 2-й ударной армии были известны. К тому же вся территория непрерывно прочесывалась противником. Все факты еще и еще раз подтверждают, что командующий 2-й ударной армией генерал-лейтенант А.А. Власов не собирался сдаваться немцам, но и не спешил или же не хотел выходить к своим. Причем с каждым днем его шансы выйти к своим уменьшались. А то, что его не могли найти, так это потому, что сам Власов этого не хотел. Почему?
Никто не знает и никогда не скажет, что творилось в голове и в душе этого человека, ведь предателями не рождаются, ими становятся. И все же частично на этот вопрос ответить можно. И я попробую.
В Бору под деревней Щелковка в генеральской избе корреспондент К.А. Токарев нашел свою «зачитанную» Власовым работу «Грозный и Курбский» (до войны К.А. Токарев занимался историей, был аспирантом Ленинградского университета) с множеством замечаний Власова, из которых Токарев понял, что первого он ненавидел за опричнину, а перед вторым преклонялся.
Точно такие же заметки оказались и в старинном издании «Сказаний» князя Курбского с предисловием издателя – историка Устрялова из Казанского университета. Судя по комментариям на полях, Власов искал в древнем прошлом аналогии с современностью и со своей судьбой…
Генерал Власов прекрасно знал приказ Ставки Верховного Главного командования Красной армии от 16 августа 1941 г. № 270 с пометкой «Без публикации», но подлежащий прочтению «во всех ротах, эскадронах, эскадрильях, командах и штабах».
В этом приказе говорилось:
«Но мы не можем скрыть и того, что за последнее время имели место несколько позорных фактов сдачи в плен врагу. Отдельные генералы подали плохой пример нашим войскам. Командующий 28-й армией генерал-лейтенант Качалов, находясь вместе со штабом группы войск в окружении, проявил трусость и сдался в плен немецким фашистам. Штаб группы Качалова из окружения вышел, пробились из окружения части группы Качалова, а генерал-лейтенант Качалов предпочел сдаться в плен, предпочел дезертировать к врагу.
Генерал-лейтенант Понеделин, командовавший 12-й армией, попав в окружение противника, имел полную возможность пробиться к своим, как это сделало подавляющее большинство частей его армии. Но Понеделин не проявил необходимой настойчивости и воли к победе, поддался панике, струсил и сдался в плен врагу, дезертировал к врагу, совершив таким образом преступление перед Родиной, как нарушитель военной присяги.
Командир 13-го стрелкового корпуса генерал-майор Кириллов, оказавшийся в окружении немецко-фашистских войск, вместо того чтобы выполнить свой долг перед Родиной, организовать вверенные ему части для стойкого отпора противнику и выхода из окружения, дезертировал с поля боя и сдался в плен врагу. В результате этого части 13-го стрелкового корпуса были разбиты, а некоторые из них без серьезного сопротивления сдались в плен.
Следует отметить, что при всех указанных выше фактах сдачи в плен врагу члены военных советов армий, командиры, политработники, особотдельщики, находившиеся в окружении, проявили недопустимую растерянность, позорную трусость и не попытались даже помешать перетрусившим Качаловым, Понеделиным, Кирилловым и другим сдаться в плен врагу.
Эти позорные факты сдачи в плен нашему заклятому врагу свидетельствуют о том, что в рядах Красной Армии, стойко и самоотверженно защищающей от подлых захватчиков свою Советскую Родину, имеются неустойчивые, малодушные, трусливые элементы. И эти трусливые элементы имеются не только среди красноармейцев, но и среди начальствующего состава. Как известно, некоторые командиры и политработники своим поведением на фронте не только не показывают красноармейцам образец смелости, стойкости и любви к Родине, а, наоборот, прячутся в щелях, возятся в канцеляриях, не видят и не наблюдают поля боя, а при первых серьезных трудностях в бою пасуют перед врагом, срывают с себя знаки различия, дезертируют с поля боя.
Можно ли терпеть в рядах Красной Армии трусов, дезертирующих к врагу и сдающихся ему в плен, или таких малодушных начальников, которые при первой заминке на фронте срывают с себя знаки различия и дезертируют в тыл? Нет, нельзя! Если дать волю этим трусам и дезертирам, они в короткий срок разложат нашу армию и загубят нашу Родину. Трусов и дезертиров надо уничтожать…»
«Приказываю:
1. Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров.
Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте подобных дезертиров из начсостава.
2. Попавшим в окружение врага частям и подразделениям самоотверженно сражаться до последней возможности, беречь материальную часть как зеницу ока, пробиваться к своим по тылам вражеских войск, нанося поражение фашистским собакам. Обязать каждого военнослужащего независимо от его служебного положения потребовать от вышестоящего начальника, если часть его находится в окружении, драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим, и если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться ему в плен – уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи…»
Приказ подписали Председатель ГКО И. Сталин, его заместитель Молотов, маршалы Советского Союза С. Буденный, К. Ворошилов, С. Тимошенко, Б. Шапошников и генерал армии Жуков.
А теперь поговорим о жертвах 270-го приказа, а точнее о том, о чем не знал Власов и многие другие.
Качалов Владимир Яковлевич. 51 год. В Первую мировую – штабс-капитан. В Красной армии с 1918 г. Во время Гражданской войны был пять раз ранен. После ее окончания командовал кавалерийской бригадой, дивизией, корпусом. Окончил военную академию имени Фрунзе. Командовал войсками округов, затем 28-й армией. Награжден двумя орденами Красного Знамени.
Понеделин Павел Григорьевич. 48 лет. В Первую мировую войну – командир взвода, роты, батальона. С 1918 г. в Красной армии, а после окончания Гражданской войны командовал стрелковыми бригадами, полком. Окончил Военную академию им. М.В. Фрунзе, преподавал в ней. В июле 1940 г. – начальник штаба Ленинградского ВО, а с марта 1941 г. командовал 12-й армией. Награжден орденом Ленина и двумя орденами Красного Знамени.
Кириллов Николай Кузьмич. 43 года. В Первую мировую войну командир роты, батальона. В Красной армии с 1920 г. – командир роты, взвода. После Гражданской командовал стрелковыми полками, дивизией, корпусом. Награжден орденом Красной Звезды.
29 сентября 1941 г. состоялось тридцатиминутное судебное заседание по рассмотрению дела Качалова. Военная коллегия Верховного суда СССР признала Качалова виновным в том, что он во время боевых действий частей 28-й армии на Западном фронте 4 августа 1941 г. в районе города Рославля под деревней Старинкой, оставив свои войска и воспользовавшись находившимся в его распоряжении танком, перешел на сторону врага.
Военная коллегия приговорила Качалова к расстрелу. Кроме того, на основании постановления особого совещания при НКВ Д от 27 декабря 1941 г. были лишены свободы сроком на 8 лет жена Качалова – Ханчина-Качалова Елена Николаевна и ее мать – Ханчина Елена Ивановна. 13 октября 1941 г. Военной коллегией Верховного суда СССР в закрытом судебном заседании на основании ст. 58-й «б» УК РСФСР осуждены заочно к расстрелу бывший командующий 12-й армией генерал-лейтенант Понеделин Павел Григорьевич и бывший командир 13-го стрелкового корпуса генерал-майор Кириллов Николай Кузьмич.
Их признали виновными в том, что в августе 1941 г., оказавшись в окружении немецких войск в районе города Умани, они без сопротивления сдались в плен врагу. На основании постановления особого совещания при НКВ Д СССР от 12 октября 1941 г., то есть до того, как состоялось решение суда, жена Понеделина – Понеделина Н.М. и его отец – Понеделин Г.В. были лишены свободы в исправительно-трудовом лагере сроком на 5 лет каждый. Жена Кириллова – Кириллова Н.М. как член семьи изменника Родины была осуждена 19 октября 1941 г. военным трибуналом Приволжского военного округа к ссылке в Красноярский край сроком на 5 лет.
Самое удивительное, что генерал Качалов погиб в бою 4 августа 1941 г. Тогда советским танкам не удалось прорваться из окружения. Об этом стало известно лишь в 1952 г., когда найдут очевидца этого боя, который вел танк генерала Качалова. Потом этот танк был подбит и загорелся.
Но только 23 декабря 1953 г. Военная коллегия Верховного суда СССР приговор в отношении Качалова В.Я. по вновь открывшимся обстоятельствам отменила и дело прекратила за отсутствием в его действиях состава преступления. Елена Николаевна Ханчина-Качалова умерла в 1957 г. от тяжелого сердечного заболевания в 45 лет. Ее мать погибла еще в 1944 г. в лагере.
Ни о чем об этом генерал Власов не знал. Власов мог выйти из окружения живым и мог погибнуть при выходе 25 июня. Он мог быть вывезен на танке адъютантом Мерецкова Бородой или выведен нашими разведчиками или партизанами. Он мог. Бояться в принципе ему было нечего, так как 270-й приказ Ставки касался в основным только тех, кто сдавался в плен. Генералы Понеделин и Кириллов хотя в плен добровольно не сдавались, тем не менее попали к немцам.
У Власова было время подумать, и он думал с 25 июня до 12 июля 1942 г. В отечественной литературе бытует мнение: генерал Власов испугался ответственности, струсил и поэтому стал сотрудничать с немцами. А вот в плен попал, потому что не смог выйти из окружения. Но все это не совсем верно. В процессе работы над книгой у меня возникла интересная версия. Я предполагал, что генерал Власов, возможно, хотел остаться на временно оккупированной территории немцами, изменить имя и затеряться там.
Такие примеры были. Генерал-майор Степан Арсентьевич Мошенин, начальник артиллерии 24-й армии Западного фронта, кавалер трех орденов, в октябре 1941 г. вместе со своим штабом оказался в окружении немецких войск. Переоделся в гражданскую одежду, уничтожил личные документы и остался в тылу противника. Задерживался ими, 8 месяцев работал на ремонте и перешивке железнодорожных путей в прифронтовой полосе. В конце июня 1942 г. бежал и устроился на работу в сельскохозяйственную общину. Мошенина арестовали за измену Родине 28 августа 1943 г. Однако у А. А. Власова скрыться, затеряться просто не получилось бы. Его рост, а возможно и роговые очки, были слишком заметными отличиями. Тем более портрет генерала был опубликован во всех газетах на оккупированной территории. Его искали ежедневно. Соответственно, эта версия просто отпадает.
Таким образом, остается одна-единственная версия. Исследуя документы, свидетельства и факты, я пришел к выводу, что боязнь ответственности у Власова все-таки была или, точнее, могла быть. Нельзя забывать, что в те времена были несколько иные понятия о преступлении и наказании.
И судьба генерала, вышедшего из окружения, целиком и полностью зависела от решения, которое примет вождь. А вождь мог его принять только после соответствующих докладов командующего Волховским фронтом, представителя Ставки на Волховском фронте и докладов особого отдела НКВ Д Волховского фронта. Видимо, Андрей Андреевич все-таки боялся ответственности за невыполнение директив Ставки, за потерю управления армией, за свою растерянность и за многое и многое другое. У него были причины чего-то бояться. Например, докладов К.А. Мерецкова, с которым у него были весьма сложные отношения, и докладов А.М. Василевского. В конце концов, Власов мог «придумать сам себе» наказание и испугаться его. В том психологическом состоянии, в котором он находился, видимо, еще с апреля (момента нежелательного назначения по совместительству командармом), потом со 2 июня (дня полного окружения) и наконец с 24 на 25-е июня – дня выхода из окружения. Думаю, он прекрасно понимал, что его карьера на этом может оборваться. Это была своеобразная шахматная игра, когда надо было решать: что делать в сложившейся ситуации? Он боялся возвращаться к своим, боялся встречаться с К.А. Мерецковым, боялся встречи со Сталиным.
«Командуя войсками 2-й ударной армии и попав в районе гор. Любань в окружение германских войск, я изменил Родине. Это явилось следствием того, что, начиная с 1937 г., я враждебно относился к политике Советского правительства, считая, что завоевания русского народа в годы Гражданской войны большевиками сведены на нет. Неудачи Красной Армии в период войны с Германией я воспринял как результат неумелого руководства страной и был убежден в поражении Советского Союза. Я был уверен, что интересы русского народа Сталиным и Советским правительством принесены в угоду англо-американским капиталистам. Во время пребывания в окружении противника мои антисоветские настроения обострились еще больше и, не желая воевать за чуждые мне интересы, я 13 июля 1942 г., воспользовавшись приходом немцев в деревню, где я находился, сдался им добровольно в плен».
Из тех, кто выходил вместе с Власовым, в плен попали генерал-майор М.А. Белешев, командующий ВВС 2-й ударной армии, и командир 46-й стрелковой дивизии полковник Ф.Е. Черный.
Начальник особого отдела НКВД 2-й ударной армии А.Г. Шашков был ранен в ночь с 24 на 25 июня и застрелился. Дивизионный комиссар И.В. Зуев погибнет через несколько дней, напоровшись на немецкий патруль. Начальник штаба 2-й ударной армии П.С. Виноградов погиб, зам. командующего П.Ф. Алферьев пропал без вести и, видимо, тоже погиб.
Всего из окружения вышло 13 018 человек, при том, что на 1 июня 2-я ударная армия имела по спискам частей и соединений 40 157 человек личного состава (6 стрелковых бригад и 8 стрелковых дивизий). Из 27 139 человек, находившихся в окружении, большинство погибло в бою с врагами, частью сдались в плен.
«Гитлеровские писаки приводят астрономическую цифру в 30 000 якобы захваченных пленных, а также о том, что число убитых превышает число пленных во много раз. Разумеется, эта очередная гитлеровская фальшивка не соответствует фактам… По неполным данным, в этих боях немцы потеряли только убитыми не менее 30 000 человек… Части 2-й ударной армии отошли на заранее подготовленный рубеж. Наши потери в этих боях до 10 000 человек убитыми, около 10 000 человек пропавшими без вести…»
Д.А. Волкогонов в книге «Сталин», комментируя данное сообщение, написал: «Очень трудно поверить, что и у немцев, и у нас потери всегда такие «круглые»! Мы только сегодня постепенно узнаем, что рано начавшейся весной плохо подготовленная операция Волховского фронта поглотила в болотах тысячи и тысячи советских людей, которые и по сей день горько числятся как «без вести пропавшие»!
Если говорить о потерях только лишь 2-й ударной армии, то Совинформбюро не сильно «ошиблось».
По его данным, погибло и пропало без вести 20 000 человек, а по данным архивных документов, которые не вызывают сомнений, эта цифра несколько выше – 27 139.
А вот Д.А. Волкогонов несколько ошибся. Ведь если рассматривать цифры потерь в Любанской наступательной операции (7.1 – 30.4.42, Волховский фронт и 54-я армия Ленинградского фронта) и цифры потерь в операции по выводу 2-й ударной армии Волховского фронта (13.5 – 10.7.42), где принимали участие три армии: 2-я ударная армия, 52-я и 59-я армии Волховского фронта, то они действительно астрономические. Судите сами:
Не помню, кто из авторов или издателей назвал Любаньскую операцию «оптимистической трагедией». И действительно, несмотря на огромные потери значение этой героической эпопеи исключительно велико. Волховский фронт, оттянув на себя около 15 вражеских дивизий, создал благоприятные условия для наступления других фронтов и прежде всего правого крыла Северо-Западного фронта под Демянском.
Даже изменения в боевом составе 18-й армии группы армий «Север», против которой сражался Волховский фронт, говорят о многом.
Если на 27 июня 1941 г. 18-я армия немцев в своем составе имела: 1-й армейский корпус (1, 11, 21 пех. див.); 26-й армейский корпус (61, 217 пех. див.); 38-й армейский корпус (58, 291 пех. див.). Всего: три армейских корпуса (7 пех. див.). То уже на 12 августа 1942 г. численность этой армии кажется фантастической: 38-й армейский корпус (212 пех. див., 250 пех. див. (испанская); 1-й армейский корпус (1, 61, 254 и 291 пех. див.); 28-й армейский корпус (11, 21, 96, 217 и 269 пех. див., 5-я горнострелковая дивизия); 26-й армейский корпус (223 и 227 пех. див., части 207-й (374 пех. полк), 285 (322 пех. полк) охранных дивизий); 50-й армейский корпус (58, 121, 215 пех. див., полиц. дивизия СС, 2 бригада СС, легион СС Норвегия, 1 полк 93-й пех. див., 2 полка 225-й пех. див., группа «Иекельн»); 170 пех. див. (в переброске); 2 полка 93-й пех. див., большая часть 12-й танковой дивизии.
Следовательно, к лету 1942 г. количество дивизий 18-й армии группы армий «Север» увеличилось более чем в 2 раза. С 7 до 18, и это не считая еще 6 полков, бригады, легиона, группы и части танковой дивизии. Стоит над чем задуматься! А вот теперь можно говорить о плохом руководстве фронтовыми операциями, об огромных потерях «почем зря». Но ведь те, кто так считает, просто не были там, тогда, в тех условиях. Не были в «шкуре» Сталина, не были в Малой Вишере на КП фронта рядом с К.А. Мерецковым. Откуда им знать, что такое война, операция, боевые действия после поражения 1941 г.!
Пауль Карелл в своей книге «Дорога в никуда: Вермахт и восточный фронт в 1942 г.» писал: «Первые допросы взятых в плен офицеров штаба показали, что советское наступление на Волховском фронте во всех отношениях готовилось весьма тщательно и профессионально. Например, карты для этой операции заготавливались специально особым, созданным под эту наступательную операцию соответствующим отделом. Но куда делись карты? Были предприняты тщательные поиски на всех местах боев – но тщетно. Карты исчезли без следа.
В конце концов отыскали одного младшего лейтенанта, имевшего отношение к картографическому отделу. Он все и рассказал. Приведя немецких специалистов на берег какой-то невзрачной речушки, даже ручейка, он посоветовал отвести воду и как следует покопаться в тине на дне – именно там находился тайник советского картографического отдела. Как некогда вестготы погребли своего короля Алариха, так и начальник картографического отдела спрятал три грузовика военных карт на дне ручья. Это была самая ценная находка картографического материала, доставшаяся немцам за всю Вторую мировую войну. Карты от западных границ России до Урала. Трофей тут же отправили в Берлин, и с тех пор войска всех фронтов получили возможность работать по самым достоверным картам».
Что ж, и в этом случае не обошлось без предательства младшего офицера. Но факт остается фактом: найденные карты не помогли вермахту.
Андрей Власов – советский генерал, перешедший на сторону нацистов во время Великой Отечественной войны. Он получил известность после того, как начал сотрудничать с Третьим рейхом, возглавив так называемую Русскую освободительную армию (неофициальное сокращение РОА).
После окончания войны генерал Власов был обвинен в госизмене и приговорен к смерти через повешение. Его имя стало нарицательным и используется, как символ предательства и малодушия.
Армии Власова удалось оттеснить врага и существенно продвинуться вперед. Но так как продвижение проходило по глухим лесам, окруженным немцами, их в любой момент мог контратаковать противник.
Спустя месяц темп наступления значительно снизился, а приказ о взятии Любани не был выполнен. Генерал неоднократно говорил о том, что он испытывает дефицит в людях, а также жаловался на плохое снабжение солдат.
В скором времени, как и предполагал Власов, фашисты начали активное наступление. Немецкие самолеты «Мессершмитты» атаковали с воздуха 2-ю ударную армию, которая, в конечном счете, оказалось в кольце.
Измученные голодом и беспрерывными бомбежками немецкой авиации, русские солдаты делали все возможное, чтобы выбраться из котла.
Однако все было безрезультатно. Боевой состав с каждым днем становился меньше, как, впрочем, запасы продовольствия и боеприпасов.
В этот период в окружении осталось около 20 000 советских солдат. Следует заметить, что даже немецкие источники говорили, что русские бойцы не сдавались, предпочитая умирать на поле боя.
В результате практически вся 2-я армия Власова героически погибла, еще не зная, каким позором покроет ее родной генерал.
Плен
Те немногие свидетели, которым удалось каким-то образом выбраться из котла, утверждали, что после провалившейся операции генерал Власов пал духом.
На его лице не было никаких эмоций, а когда начинались обстрелы он даже не пытался прятаться в укрытиях.
Вскоре на совете офицеров, в котором участвовали полковник Виноградов и генералы Афанасьев и Власов, было решено выходить из окружения небольшими группами. Как покажет время, только Афанасьеву удастся выйти из немецкого кольца.
11 июля генерал Власов вместе с тремя товарищами добрался до деревни Туховежи. Зайдя в один из домов, они попросили еды, а сам генерал назвал себя учителем.
После того, как их накормили, хозяин внезапно наставил на них оружие и приказал идти в сарай, в котором закрыл их на замок.
Затем он вызвал полицию, все время тщательно охраняя сарай с «учителем» и его сподвижниками.
12 июля на вызов приехал немецкий патруль. Когда открылись двери сарая, генерал Власов на немецком языке сказал, кем он является на самом деле. Солдаты вермахта успешно опознали знаменитого генерала по фото, размещенного в газете.
Предательство генерала Власова
В скором времени его доставили в штаб, где сразу же начали допрашивать. Андрей Власов давал подробные показания, отвечая на все вопросы.
Встреча Власова с Гиммлером
Через месяц, находясь в Винницком военном лагере для пленных высших офицеров, Власов сам предложил немецкому руководству сотрудничество.
Решившись перейти на сторону нацистов, он возглавил «Комитет освобождения народов России» (КОНР) и «Русскую освободительную армию» (РОА), которые состояли из пленных советских военнослужащих.
Власов с солдатами РОА
Интересен факт, что некоторые псевдоисторики пытаются сравнивать генерала Власова, предавшего Советский Союз в годы , с адмиралом Колчаком, который в 1917 г. воевал на стороне белого движения против красных.
Однако для любого более-менее осведомленного человека очевидно, что подобное сравнение по меньшей мере кощунственно.
«Почему я стал на путь борьбы с большевизмом»
После предательства Власов написал открытое письмо «Почему я стал на путь борьбы с большевизмом», а также подписывал листовки, призывающие свергнуть сталинский режим.
Впоследствии эти листовки разбрасывались нацистской армией с самолётов на фронтах, а также распространялись в среде военнопленных.
Ниже представлено фото открытого письма Власова:
Что же заставило его пойти на такой шаг? Многие обвиняли его в трусости, однако узнать истинные причины перехода на сторону противника весьма трудно. По мнению писателя Ильи Эренбурга, лично знавшего Андрея Власова, генерал выбрал такой путь не из-за малодушия.
Он понимал, что вернувшись из окружения, он непременно будет разжалован за то, что с колоссальными потерями провалил операцию.
Более того, он прекрасно знал, что в военное время не будут церемониться с генералом, который потерял всю армию, а сам почему-то выжил.
В результате Власов решил предложить сотрудничество немцам, поскольку при таком раскладе дел он мог не только сохранить свою жизнь, но и остаться командующим армии, хоть уже и под знаменами .
Генералы Власов и Жиленков на встрече у Геббельса, февраль 1945 г.
Однако предатель глубоко ошибался. Его позорная измена никоим образом не привела его к славе. Вместо этого он вошел в историю, как главный советский предатель времен Великой Отечественной войны.
Фамилия Власова стала нарицательной, а власовцами образно называют тех, кто предает интересы Родины.
Смерть Власова
В мае 1945 г. в ходе боев под Чехословакией генерал Власов был схвачен советскими солдатами. На суде он признал себя виновным, так как пошел на измену по причине малодушия.
Тюремное фото А.А. Власова из материалов уголовного дела
По приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР он был лишен воинских званий, а 1 августа 1946 года повешен.
Его тело кремировали, а прах развеяли на «клумбе невостребованных прахов», расположенной неподалеку от Донского монастыря. В этом месте десятилетиями высыпали останки уничтоженных «врагов народа».
Теперь вы знаете об истории предательства генерала Власова все самое необходимое. Если вам понравилась биография Власова – поделитесь ею в социальных сетях и подписывайтесь на сайт . С нами всегда интересно!
Понравился пост? Нажми любую кнопку.
Нашей страны ее предатель - Андрей Власов. Казалось бы, вполне однозначен негативный образ этой исторической фигуры. Но Андрей Власов до сих пор встречает разные оценки даже со стороны отечественных историков и общественных деятелей. Кто-то пытается представить его совсем даже не предателем Родины, а борцом с большевизмом и «сталинским тоталитаризмом». То, что при этом Андрей Власов создал армию, воевавшую на стороне самого лютого противника нашей страны, устроившего геноцид народам СССР и уничтожившего миллионы простых советских людей, почему-то не учитывается.
Андрей Власов за считанные четыре года прошел путь от одного из самых перспективных и уважаемых советских генералов до висельника - «предателя номер один» Советского Союза. Пришедший в 18 лет, в годы Гражданской войны, в Красную Армию, Андрей Власов уже с 21 года занимал штабные и командные должности. В 39 лет он был уже генерал-майором, командовал 99-й стрелковой дивизией. Под его командованием дивизия стала лучшей в Киевском военном округе, сам Власов получил орден Красного Знамени. К началу Великой Отечественной войны Власов командовал 4-м механизированным корпусом, дислоцировавшимся под Львовом. Затем его вызвал лично Иосиф Сталин и приказал ему сформировать 20-ю армию, которая дальше действовала под командованием Власова. Особенно отличились бойцы Власова в боях под Москвой, после чего по специальному заданию Главного политуправления РККА о Власове даже написали книгу «Сталинский полководец». 8 марта 1942 года генерал-лейтенант Власов был назначен заместителем командующего войсками Волховского фронта, а чуть позже, сохранив за собой эту должность, стал командующим 2-й ударной армии. Таким образом, в первый год войны Андрей Власов считался одним из наиболее способных советских военачальников, пользуясь личным расположением Иосифа Сталина. Кто знает, не попади Власов в окружение, может и он дослужился бы до звания маршала и стал бы героем, а не предателем.
Но, попав в плен, Власов в конце концов согласился сотрудничать с гитлеровской Германией. Для гитлеровцев это было огромное достижение - переманить на свою сторону целого генерал-лейтенанта, командующего армией, да еще и одного из наиболее способных советских военачальников, недавнего «сталинского полководца», пользовавшегося благосклонностью советского вождя. 27 декабря 1942 года Власов предложил гитлеровскому командованию организовать «Русскую освободительную армию» из числа бывших советских военнопленных, согласившихся перейти на сторону гитлеровской Германии, а также иных элементов, недовольных советской властью. Для политического руководства РОА был создан Комитет освобождения народов России. К деятельности в КОНР были приглашены не только высокопоставленные перебежчики из РККА, перешедшие на сторону гитлеровской Германии после пленения, но и многие белоэмигранты, включая получивших известность в годы Гражданской войны генерал-майора Андрея Шкуро, атамана Петра Краснова, генерала Антона Туркула и многих других. Фактически именно КОНР стал главным координационным органом предателей, перешедших на сторону гитлеровской Германии, и примкнувших к ним националистов, находившихся еще до войны в Германии и других европейских странах.
Ближайшим соратником и начальником штаба Власова стал бывший советский генерал-майор Федор Трухин - еще один предатель, до пленения бывший заместителем начальника штаба Северо-Западного фронта, а после пленения согласившийся сотрудничать с германскими властями. К 22 апреля 1945 года в Вооруженные силы Комитета освобождения народов России входил целый разношерстный конгломерат соединений и подразделений, включая пехотные дивизии, казачий корпус и даже собственные военно-воздушные силы.
Разгром гитлеровской Германии поставил бывшего советского генерал-лейтенанта Андрея Власова и его сторонников в очень сложное положение. Как предатель, тем более такого ранга, Власов не мог рассчитывать на снисхождение со стороны советской власти и прекрасно это понимал. Тем не менее, он почему-то несколько раз отказался от предложенных ему вариантов убежища. 
Одним из первых убежище Власову предложил испанский каудильо Франсиско Франко. Предложение Франко последовало в конце апреля 1945 года, когда до поражения Германии оставались считанные дни. Каудильо собирался послать за Власовым специальный самолет, который бы доставил его на Пиренейский полуостров. Хотя Испания не принимала активного (за исключением отправки добровольцев из «Голубой дивизии») участия во Второй мировой войне, Франко был настроен к Власову позитивно, так как видел в нем соратника по антикоммунистической борьбе. Не исключено, что если бы Власов тогда принял предложение Франко, то он бы благополучно дожил бы в Испании до глубокой старости - Франко спрятал многих нацистских военных преступников, причем гораздо более кровавых, чем Власов. Но командующий РОА отказался от испанского убежища, так как не пожелал бросить на произвол судьбы своих подчиненных.
Следующее предложение пришло уже с противоположной стороны. После победы над Германией Андрей Власов оказался на оккупационной зоне американских войск. 12 мая 1945 года капитан Донахью, занимавший должность коменданта зоны, где находился Власов, предложил бывшему командующему РОА тайно выехать вглубь американской зоны. Он был готов обеспечить Власову убежище на американской территории, но Власов тоже отказался от этого предложения. Он хотел убежища не только для себя, но и для всех солдат и офицеров РОА, о чем собирался просить американское командование.
В тот же день 12 мая 1945 года Власов направился вглубь американской зоны оккупации, намереваясь добиться встречи с американским командованием в штабе 3-й армии США в Пльзень. Однако по пути автомобиль, в котором находился Власов, был остановлен военнослужащими 25-го танкового корпуса 13-й армии 1-го Украинского фронта. Бывшего командующего РОА задержали. Как оказалось, о возможном местонахождении командира сообщил советским офицерам бывший капитан РОА П. Кучинский. Андрей Власов был доставлен в штаб командующего 1-го Украинского фронта маршала Ивана Конева. Из штаба Конева Власова перевезли в Москву.
Что касается ближайших соратников Власова по Комитету освобождения народов России и командованию Русской освободительной армии, то генералы Жиленков, Малышкин, Буняченко и Мальцев смогли добраться до американской оккупационной зоны. Однако это им не помогло. Американцы благополучно выдали власовских генералов советской контрразведке, после чего все они также были этапированы в Москву. После задержания Власова и его ближайших подручных КОНР возглавил генерал-майор РОА Михаил Меандров, тоже бывший советский офицер, полковник, попавший в плен, будучи на должности заместителя начальника штаба 6-й армии. Однако и Меандрову не долго удалось гулять на свободе. Он был интернирован в американский лагерь для военнопленных и долгое время находился в нем, пока 14 февраля 1946 года, почти через год после окончания войны, не был выдан американским командованием советским властям. Узнав, что его собираются выдать в Советский Союз, Меандров пытался покончить с собой, но эту попытку охранники высокопоставленного пленника успели пресечь. Меандрова этапировали в Москву, на Лубянку, где он присоединился к остальным обвиняемым по делу Андрея Власова. Владимиру Баерскому, тоже генералу РОА и заместителю начальника штаба РОА, который вместе с Власовым стоял у истоков Русской освободительной армии, повезло еще меньше. 5 мая 1945 года он пытался проехать в Прагу, но по пути, в г. Пршибраме, был захвачен чешскими партизанами. Командовал чешским партизанским отрядом советский офицер капитан Смирнов. Задержанный Баерский начал ругаться со Смирновым и умудрился дать командиру партизанского отряда пощечину. После этого власовского генерала тут же схватили и повесили без суда и следствия.
Все это время о задержании «предателя номер один» не сообщали средства массовой информации. Расследование дела Власова имело колоссальную государственную важность. В руках советской власти оказался человек, который не просто был генералом, перешедшим на сторону гитлеровцев после пленения, но возглавлял антисоветскую борьбу и пытался наполнить ее идеологическим содержанием.
После прибытия в Москву его допросил лично начальник Главного управления контрразведки «СМЕРШ» генерал-полковник Виктор Абакумов. Сразу же после первого допроса Абакумовым, Андрей Власов был помещен как секретный заключенный с номером 31 во внутреннюю тюрьму на Лубянке. Основные допросы генерала-предателя начались 16 мая 1945 года. Власова «поставили на конвейер», то есть допрашивали непрерывно. Менялись только следователи, осуществлявшие допрос, и охранявшие Власова конвоиры. Спустя десять дней конвейерного допроса Андрей Власов полностью признал свою вину. Но следствие по его делу продолжалось еще 8 месяцев.
Лишь в декабре 1945 года следствие было завершено, а 4 января 1946 года генерал-полковник Абакумов доложил Иосифу Виссарионовичу Сталину о том, что в Главном управлении контрразведки «СМЕРШ» содержатся под стражей высшие руководители Комитета освобождения народов России Андрей Власов и другие его соратники. Всех задержанных за измену Родине Абакумов предлагал приговорить к смертной казни через повешение. Конечно, судьба Власова и его ближайших соратников была предрешена, и все же приговор бывшему советскому генералу обсуждался весьма обстоятельно. Это к вопросу о том, как вершилось сталинское правосудие. Даже в этом случае решение принималось далеко не сразу и не единолично каким-либо высшим лицом в структуре органов госбезопасности или военного трибунала.
Прошло еще семь месяцев после того, как Абакумов рапортовал Сталину о завершении расследования по делу Андрея Власова и высшего руководства КОНР. 23 июля 1946 года Политбюро ЦК ВКП (б) приняло решение о том, что руководителей КОНР Власова, Жиленкова, Малышкина, Трухина и ряд других их соратников будет судить Военная коллегия Верховного суда СССР на закрытом судебном заседании под председательством генерал-полковника юстиции Ульриха без участия сторон, т.е. адвоката и прокурора. Также Политбюро ЦК ВКП (б) дало Военной коллегии Верховного суда СССР предписание приговорить их к смертной казни через повешение, а приговор привести в исполнение в условиях тюрьмы. Было решено не освещать подробности судебного разбирательства в советской печати, но после окончания процесса сообщить о приговоре суда и приведении его в исполнение.
Судебный процесс по делу власовцев был начат 30 июля 1946 года. Заседание длилось двое суток, а непосредственно перед вынесением приговора Власову и его соратникам члены Военной коллегии Верховного суда СССР совещались семь часов. Приговор Андрею Власову был вынесен 1 августа 1946 года. Сообщения о приговоре и приведении его в исполнение появились в центральных газетах Советского Союза на следующий день, 2 августа 1946 года. Андрей Власов и все другие обвиняемые признали себя виновными в предъявленных им обвинениях, после чего в соответствии с пунктом 1 Указа ПВС СССР от 19 апреля 1943 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила обвиняемых к смертной казни через повешение, приговор был приведен в исполнение. Тела повешенных власовцев кремировали в специальном крематории, после чего прах высыпали в безымянный ров возле Донского монастыря в Москве. Так закончил свою жизнь человек, называвший себя Председателем Президиума Комитета освобождения народов России и Главнокомандующим Русской освободительной армией.
Спустя многие десятилетия после казни Власова и его помощников со стороны некоторой части российских правоконсервативных кругов стали раздаваться голоса о необходимости реабилитации генерала. Он провозглашался борцом против «большевизма, атеизма и тоталитаризма», который якобы не предавал Россию, а просто имел собственный взгляд на ее дальнейшую судьбу. Говорилось о «трагедии» генерала Власова и его сторонников.
Однако не стоит забывать о том, что Власов и созданные им структуры до последнего воевали на стороне гитлеровской Германии - страшного врага нашего государства. Попытки оправдать поведение генерала Власова очень опасны. И дело не столько в личности самого генерала, может и можно назвать ее трагической, сколько в более глубоких последствиях такого оправдания предательства. Во-первых, попытки оправдать Власова - очередной шаг на пути к пересмотру итогов Второй мировой войны. Во-вторых, оправдание Власова ломает ценностную систему общества, поскольку утверждает, что предательство можно оправдать какими-то высокими идеями. Такое оправдание можно найти для всех предателей в этом случае, в том числе и для рядовых полицаев, принимавших участие в грабеже и терроре мирного населения, в геноциде советского народа.
